Дни сменяли друг друга, и Лиза совершенно потеряла счёт времени. Возможно, прошла неделя. Может быть, год. Что такое, в сущности, время, когда ты бессмертен? Лишь слово, за которым ничего нет.

Спустя какое-то время апатия отступила. Лиза всё ещё не поднималась со своего импровизированного ложа, однако чётко ощущала происходящие изменения. Внутри, в районе живота, возникло странное чувство… что-то, сродни голоду, но совершенно иное. Более тёмное и зловещее. Словно среди кишок копошился червь. Сначала небольшой: его шевеление едва-едва ощущалось. Но этот червь с каждым днём всё увеличивался в размере, его шевеление становилось всё интенсивнее. Вскоре к нему добавилась жгучая боль, от которой хотелось выблевать все внутренности, а в идеале и вовсе умереть. После особо интенсивных приступов всё тело сводило судорогами. Несмотря на боль, эти моменты были самыми приятными, потому что во время них копошение в животе пусть и ненадолго, но всё же прекращалось.

– Твоё упрямство, моя дорогая, начинает утомлять, – Нибрас привычно появился из ниоткуда. Ещё мгновение назад никого не было, и вуаля – демон уже сидит с невозмутимым выражением лица на своём излюбленном троноподобном кресле. – У меня складывается такое ощущение, что тебе просто нравится страдать.

Лиза, в этот момент лежавшая в позе эмбриона, переживая очередную волну спазмов, наградила гостя взглядом, полным невысказанной муки.

– На моей памяти очень немногие были способны покончить с собой методом голодовки, – продолжил вещать Нибрас, задумчиво разглядывая скрюченное тело на полу. – В твоём случае это лишь напрасная трата времени и сил. Ты не умрёшь. Во всяком случае, пока я этого не захочу.

Демон взмахнул рукой, и рядом с ним появилась маленькая девочка, – не старше десяти лет, – окутанная мягким голубоватым свечением.

– Как видишь, я пришёл не с пустыми руками, – ухмыльнулся Нибрас и слегка подтолкнул ребёнка в сторону Лизы. – Бери. Она твоя.

Стоило только девочке приблизиться к Лизе, как та ощутила, как сведённые судорогой мышцы расслабились, а по её телу прокатилась волна обжигающего тепла. Разум заволокла кровавая пелена. Двигаясь, словно марионетка, которую дёргает за ниточки не очень умелый кукловод, Лиза поднялась и приблизилась к ребёнку. Она видела страх, исказивший миловидное кукольное личико. Но сил бороться с собой у девушки не было. Длинные скрюченные пальцы вцепились в хрупкое плечо. Повинуясь инстинкту, Лиза резко приблизила своё лицо к лицу ребёнка и, открыв рот, сделала глубокий вдох. В её ушах раздался истошный, полный боли и страдания голос, который, впрочем, довольно быстро смолк. По горлу потекло нечто мягкое и прохладное, растекаясь по всем членам тела и заставляя копошение в животе наконец-то уняться.

Когда возможность мыслить вернулась, Лиза обнаружила, что в комнате кроме неё и демона больше никого нет. Ребёнок бесследно исчез.

– Это было совсем не трудно, не правда ли, дорогая? – издевательски уточнил Нибрас. – Ты, конечно, можешь и дальше продолжать морить себя голодом. Но в этом случае мне придётся принять определённые меры для поддержания твоего существования.

Лиза хотела спросить, о каких именно мерах он говорит, но из горла вместо речи вырвался уже знакомый скрежет, заставивший Нибраса недовольно скривиться.

– Человеческая речь тебе отныне недоступна, – заметил он. – Но я прекрасно слышу твои мысли. Поэтому отвечу: в случае, если ты не будешь регулярно питаться душами, я буду вынужден кормить тебя насильно. Поверь, этот процесс тебе не понравится.

Лиза в этом даже не сомневалась.