Фантазии о земляничном пирожке Светлана Канылина

Акт первый. Театр – твоя жизнь, с какой стороны не взгляни.

+ + +

Скрипнув дверью, в гримёрное помещение вошла девушка.

Рост её был низок, причёска – в виде удлинённого каре, взгляд – всё понимающий. Она тяжело вздохнула и прошла вглубь «гримёрки», после чего остановилась возле «начинающей» актрисы и тихо спросила:

– Изабель, всё хорошо?

Прошла секунда, но реакции не последовало.

– Изабель, ты спишь? – робко уточнила она.

Изабель раскрыла глаза, и устало посмотрела на обеспокоенный силуэт Ванессы.

– Нет, я не сплю. – сообщила она. – Просто-напросто снова в унынии, ничего нового. – объяснила Изабель и вновь опустила голову в скрещенные на гримёрном столике руки.

Ванесса тяжело вздохнула, и решила выказать подруге свою поддержку:

– Изабель, мне так жаль, что тебе и в этот раз не дали главную роль… – неловкая пауза. – Ты сильно расстроена?

Не меняя позы, Изабель иронично пробормотала, себе в руки:

– Вовсе нет, я мечтала быть «деревом». – секунда, и раздался унылый звук. – Слов минимум, так что с лёгкостью сыграю очередное «растение», выдавая ртом шум листвы.

Ванесса дружески похлопала её по плечу:

– Ну, ничего, Изабель. – произнесла она утешающе. – Возможно, сейчас у тебя плохо получилось сыграть роль «радостного человека», но не всё так ужасно, на самом-то деле. – попыталась она приободрить. – Быть «деревом» – весьма отличная роль, ведь ты можешь быть любым деревом, от ели до дуба, на выбор.

Изабель всё же подняла голову и посмотрела на Ванессу, обдумывая её слова.

– Я сейчас чувствую себя даже не «деревом», а какой-то «щепкой». – поведала она апатичным тоном, поджимая губы, в приступе грусти.

– «Щепка».. – задумчиво произнесла Ванесса, смотря сквозь Изабель. – «Щепка» может быть «занозой».

Изабель выгнула бровь, уловив мысль Ванессы, взглянув на неё с неким недоверием во взгляде.

– «Занозой»? – осведомилась она скептически. – О, да! Я бы хотела быть «занозой» для паршивой «мисс звезды»! – с раздражением в голосе, вырвалось из неё. – Но вот только «ведущая заноза» сейчас она, а я просто «фон» в спектакле! «Де-ре-во»!

– Не так всё плохо.. – повторила Ванесса, несмело. – Возможно сейчас, всего лишь «дерево», но у тебя есть все задатки, поверь мне, Изабель.

– Ты, правда, так считаешь? – уточнила Изабель, всё ещё испытывая сомнения, на счёт своего положения в будущем.

– Конечно, Изабель, я именно так и считаю! – утвердительно произнесла Ванесса, снова явив робкую улыбку.

Изабель тяжело вздохнула.

– Как жаль, что ты не «главный человек в театре», а всего лишь «гримёр». – подытожила она устало.

Ванесса улыбнулась более открыто, в её глазах сияла другая правда.

– Вот тут ты не права. – не согласилась она. – Я не только «гример», но ещё и «зритель». И я вижу, какая ты талантливая. В скором времени все это заметят, будь в этом уверена.

Изабель задумалась над её словами. Может быть, она и в правду может рассчитывать на более «крупные» роли? Но если подумать, то в театре, она работает чуть меньше года, однако всё ещё находиться где-то «на уровне дерева».. Тогда, через, сколько ей ждать повышения?

Поняв, что заветное будущее ещё далеко, Изабель высказалась:

– Ванесса, это невозможно, пока почти что все главные роли достаются Кейт. – парировала она, нахмурившись.

Взгляд Ванессы стал печальнее, но, не упуская возможности, она вновь решила поведать о своих мыслях на этот счёт:

– У Кейт, как мне кажется, нет особого таланта, такого, как у тебя, Изабель. – задумчиво проговорила она. – Всем давно известно, что «такая талантливая актриса», просто-напросто спит с «главой театра», поэтому получает главные роли, и все мы помним, что Джим Спенсер её приметил тогда, когда Кейт, как и ты, ещё была «начинающей» актрисой, это он ей помог раскрутиться, а не её «талант». – мысли Ванессы пошли дальше, и её лицо скривилось в гримасе отвращения, когда некоторые из них пришли на ум. – А ещё она наверняка, продолжает спать с Кристофером, а он в свою очередь, в «благодарность», говорит о «своих предпочтениях» мистеру Спенсеру. Постоянно твердит: «как он хотел бы видеть её в главной роли вместе с собой», что подкрепляет убеждения мистера Спенсера по поводу его «правильного» выбора. Ведь «глава театра» не может отказать «ведущему актёру» и не поддержать его мнения, с кем тот хочет играть в главной роли, а с кем нет.

Лицо Изабель ту же окрасилось похожим на реакцию Ванессы выражением, после чего она неприязненно выразилась:

– Фу, Кристофер. – она издала звуки брезгливости. – Он вообще отдельная тема в этой «трагедии».

Ванесса встала в позу недовольства.

– Долго ты собираешься его ещё терпеть? Быть может, наконец-то дашь ему нормальный отпор? – уточнила она, нахмурившись.– Меня откровенно бесит его такое неуважительное к тебе отношение! Я даже представить себе не могу, каково тебе, слушать все эти бесконечные, глупые подколы в свой адрес!

Изабель отвела взгляд, ища ответы на эти вопросы Ванессы, у себя в голове. Она и сама не раз задавалась ими, не понимая при этом, почему, когда она всеми силами пытается отбиться от «гнусных комментариев» в свой адрес, они не уменьшатся, а их становиться ещё больше?

Тяжело вздохнув, Изабель, попыталась оправдаться:

– А что я могу сделать? – спросила она риторически. – Кристофер – «ведущий актёр», а я, по сути, не сыграла не одной достойной роли. Вот он и тычет этим, мне прямо в лицо, без каких-либо угрызений совести. – сказала она, указывая на очевидные факты. – И в тоже время, я не могу получить главную роль, чтобы доказать обратное, потому что не только Кейт забирает все подобные роли, так ещё и этот «мерзавец», с которым, в итоге придётся играть! И это сложно преодолеть, пока я вечно оказываюсь менее сообразительной и в невыгодном положении, понимаешь? Мне действительно сложно ему противостоять, ведь он умудряется унижать меня, одним только своим надменным взглядом!

Ванесса не понимала в чём проблема Изабель, поэтому спросила:

– Что ты можешь сделать? – осведомилась она и, ложно задумалась. – Ну, быть может, высказать Кристоферу всё честно в лицо, а не бояться его? – её взгляд направился Изабель в глаза. – Тебя не уволят, если ты возразишь «ведущему актёру» в подобном ему тоне, вместо того, чтобы давать ему так странно влиять на тебя, что ты сразу теряешь все разумные слова, когда он начинает свой «словестный понос» в твою сторону. Ведь другие же могут, почему ты нет? Чем ты хуже, какого-то из относительно новых актёров театра? Вон, Дилан не боится, говорить всё, что думает, при этом ему не перестали давать хорошие роли, и его явно не собираются выгонять, хотя он пришёл работать в театр, практически в тоже время, что и ты.

Изабель вновь не знала, что ответить на это, для неё всё было слишком сложно, чтобы объяснить это Ванессе.

Вся «трагедия» Изабель состояла в том, что она не рассказывала никому, «некоторых фактов» о себе. Ведь когда она ещё не работала в театре, и ходила на спектакли, лишь для «оценки игры актёров», там она впервые, увидела Кристофера на сцене, в роли «Принца» в спектакле «Золушка», и чуть ли не влюбилась в него без памяти. Его игра была идеальной, он был харизматичным, очень привлекательным, и буквально покорил её сердце этим. Впрочем, то было на сцене, а вот в жизни оказалось иначе..

В жизни Кристофер оказался не совсем таким, каким Изабель его себе представляла. Конечно, все привлекательные качества никуда не делись, однако он был слишком высокого мнения о себе, и в тоже время, к актёрам «её уровня» относился с грубой иронией, как к какой-нибудь «бездарности». Его забавляли чужие промахи, а Изабель он «выделял особенно», и это её безумно злило. Так, из влюбленности, отношение Изабель к Кристоферу переросло в ненависть и неприязнь. И всё же изредка её охватывали всё те же «старые чувства», которые она пыталась глушить в себе, всеми возможными способами, что в принципе, в итоге плохо помогали.

Из раздумий Изабель вывел тот самый голос, что так часто иронизировал в её сторону, и она, распахнув глаза, перевела взгляд на «субъект», что издавал его:

– Ах, «Ибазель», снова ты «в пролёте», снова ты «дерево». – смешливо произнёс Кристофер, вошедший в «гримёрку», вместе с актёром Роем, по совместительству его лучшим другом.

Остановившись по близости, он оглядел Изабель с ног до головы и нахально улыбнулся:

– «Древесина», это так тебе подходит. – сообщил он, продолжая разглядывать её вид. – Не мудрено, что эту роль словно «застолбили» за тобой.

Изабель нахмурилась, и посмотрела в его наглые глаза, переняв совет Ванессы, и попробовав, всё же дать «нормальный» отпор:

– Я не «древесина» и не «Ибазель»! – твердо произнесла она, сощурившись.

– Молчи, «дерево». – усмехнулся Кристофер. – То, что ты «пихаешь вату» себе в лифчик, не означает, что ты перестаёшь быть «доской».

– Я ничего себе не «пихаю»! – возмутилась Изабель, вскочив со стула, сжав кулаки.

– Кейт говорила, что видела «сие действие». – парировал он, соответствующим жестом, отмахнувшись от её слов рукой.

– Но ты можешь доказать обратное. – подхватил Рой «разговор припирающихся актёров», подойдя ближе. – Просто разденься и продемонстрируй.

Кристофер обернулся на Роя, выгнув бровь в подобии недоумения.

– О, нет.. – наигранно выразился он. – Пожалуйста, пусть она останется в одежде. – он ехидно улыбнулся. – К чему нам смотреть на эту «антисексуальность», когда и так всё видно?