Секунды шли в такт писку, доносящемуся со стороны кассы. Звук растянулся и затвердел в пространстве. Люди вокруг еле двигались, некоторые будто остановились, чтоб посмотреть на растяпу. Девушка потянулась к Алеше, но тот, словно ошпаренный отлетел от нее.

Запищало как обычно.

– А-Алиса!

– Что случилось? – девушка сделала короткую паузу, затем продолжила. – Не хочешь мне рассказать?

Алеша, до этого момента шокированный чем-то невероятным, вдруг расслабился и спокойно заговорил, будто ничего странного не случилось.

– Алиса, я думаю, мне плохо.

– У тебя что-то болит, или ты…

– Нет, – перебил вдруг Алеша. – Знаешь, я… я сумасшедший. Мне постоянно кажутся какие-то глупости, но самое дурацкое, что я не могу эти нелепости отличить от реальности. Я ведь и сам понимаю, как это по-идиотски! Вот сейчас, прямо сейчас, мы с тобой стоим в куче таракашек в доспехах, которые оскорбляют меня и пытаются свалить с ног. Ты тоже их видишь?

С Алешиной перспективы Алиса стояла у кафельного берега, а ноги ее омывал тараканий прибой.

– Н-нет, – девушка сделала несколько шагов назад.

С Алисиной перспективы Алешу словно шибануло молнией, и он, наэлектризованный, случайно сшиб стеллаж с хлебом.

– Я очень болен. Мне плохо.

Алиса молчала. Она скромно стояла у холодильника с мясом и изредка поглядывала по сторонам.

– Л-ладно. Ладно. Сейчас все поправлю.

«Что ты несешь? Что поправишь?» – подумала Алиса, и вроде даже сказала эти слова вслух, однако Алеша ее не услышал: он начал вертеться из стороны в сторону и разговаривать с самим с собой, то соглашаясь с чем-то, то внезапно отказываясь. Он боролся с самим невидимым-собой, или даже кем-то похуже, явно уступая в незримой борьбе. У Алисы тоже имелась парочка проблем с головой, но даже и близко не настолько серьезных, поэтому она ни черта не понимала, и ей становилось все больше не по себе оттого, что происходит с ее новым другом. По-хорошему, надо убежать куда подальше, и постараться больше не пересекаться с этим человеком, однако таких мыслей у нее в голове не возникало: лишь желание помочь больному, несмотря на практически полное незнание диагноза и определенную опасность, которую излучают подобные психи.

*Все равно что пытаться откачать уже помершего. Хорошая фраза*

Тот, как ни в чем не бывало, продолжал общаться со своими вымышленными друзьями, чем очень сильно начал напрягать окружающих людей. Косяки косящихся глаз сходились в одной точке, что бешено вертелась вокруг своей оси.

В конце концов, Алису, оправившеюся от шока, это начало смущать. Неуверенно пошатываясь, она подступила к Алеше.

– А-Алеш, – тихо сказала она. – Пойдем.

– Нет, они не отстанут, – Алеша хмыкнул. – Я все улажу, но тебе лучше сделать вид, что ты меня не з-знаешь.

Сказав это, он резко сорвался и побежал в сторону кассы. Его подруга помчалась за ним, расталкивая ошарашенных людей. Наверное, кто-нибудь уже позвонил в скорую, или даже в полицию, поэтому нужно спешить. Лучше уж ему попасть к ней в гости, а не куда-то еще.

Алиса догнала парня только возле кассы. Он молча смотрел на людей, периодически опуская глаза вниз. Девушка схватила его за руку.

– Алеша! – она одернула его за рукав.

– П-подожди! – оскалился. – Не трогай меня.

Взгляд сумасшедшего упал на маленькую собачку неизвестной породы. Она бегала вокруг своей хозяйки, пожилой, но приятной на вид женщины. Очень милый маленький и вечно тявкающий пес.

«О-о нет, – взвыл Алеша. – Тут крысы!» – он указал на мелкого пса трясущимся пальцем.

Кассирша, неожиданно для всего человеческого рода, прекратила зафиксированное в вечности продуктовое пробитие, хозяйка собаки с перепуганным лицом глядела на Алешу, прекратив собирать их в пакет. Затем она окликнула питомца по кличке Джек, тот непонимающе залаял и слегка наклонил голову. Решив избежать проблем, женщина незамедлительно оплатила покупку и направилась к выходу.