– Я же говорил, что это лесное братство, – усмехнулся Матвеев, когда в его спину уперлась остро заточенная пика.

– Вообще—то, это я про лесное братство говорил, – недовольно пробурчал лежавший на земле Кенга. – А ты какую—то чушь про бандитское логово нес…

– Чего это вы там бормочете?! – оборвал их один из разбойников.

Тем временем его товарищи выходили из—за кустов и деревьев. Они были неплохо вооружены, у нескольких в руках было даже импульсное оружие. Их было не меньше дюжины угрюмых, заросших неопрятной щетиной мужчин. В этот момент они больше всего напоминали лесных духов из детских сказок.

– Кто такой? – без обиняков спросил Матвеева самый внушительный из них.

– Человек. Матвеев.

– Да! – Кенга попытался вскочить, но его снова прижали к земле. – Мы вам не враги! Мы такие же бродяги! И спасаемся от егерей!

– Мы не бродяги! – вдруг с неожиданной горячностью выкрикнул молодой человек с рыжеватой жидкой растительностью на рябом лице.

– Виноват! – гадливо хихикнул Кенга. – Наверно, мы на самом деле попали в разбойничье логово.

– Кенга! – оборвал его Матвеев.

Бородач посмотрел на Кенга, хмыкнул и снова принялся разглядывать Матвеева.

– Я могу укоротить язык твоему приятелю, – нехорошо улыбнулся он.

– Сударь, простите его. Он не ведает, что говорить можно, а что нельзя. Как дитя малое. Посмотрите на него – с рождения обижен природой.

– Не нравитесь вы мне, ребята, – не слушая его, подытожил разбойник. – «Ангелов» на хвосте тащите. Ты думаешь, это они мины поставили?

– Я, вообще, стараюсь лишний раз не думать и не задавать вопросов, – пробормотал Матвеев. – Отпустите нас, и мы выйдем навстречу егерям. Мы вас не знаем, вы нас не знаете. И видеть мы никого не видели…

– Что будем делать, братья? – здоровяк обратился к своим товарищам.

– Пусть Савин с ними разбирается! – загудели те. – Не отдавать же их «ангелам»!

– Хорошо, будь по—вашему, – кивнул здоровяк.

Он не успел закончить, а Кенга уже вскочил с земли и прошелся колесом среди ватаги.

– Ох, и погуляю я с вами, братцы! – завопил он на весь лес.

– Вот так и живем, музыкант! – не без гордости произнес здоровяк, когда они вышли на опушку леса, и стали видны владения клана.

– Неплохо устроились, – кивнул Матвеев, оглядывая окрестности.

Перед ними открылся вид полуразрушенной воинской части. Видимо, здесь обитало не меньше сотни человек и почти все были вооружены. Невозможно было объяснить этот произвол другими обстоятельствами. Издали Матвеев даже заметил военный геликоптер с навесным лучевым оружием.

Кенга стоял рядом с ним без своеобычных ужимок. И вдруг сорвался с места и стремительно побежал по направлению к казармам. Провожатые, не ожидавшие от пленника такой прыти, только рты открыли от неожиданности. А Кенга уже исполнял кульбиты среди казарм и кричал на весь лес:

– Господа, вечером состоится грандиозное представление! Цирк без коней! Невероятные аттракционы! Только один раз! Только для вас! Встретимся вечером, господа!!!

– Да, ребята, с вами не соскучишься, – здоровяк поскреб щеку.

Внезапно среди казарм пронеслось какое—то волнение. Все внимание собравшихся с Кенга переключилось на невзрачного человека в потертой кожаной курточке и допотопных солнцезащитных очках. Этот человек неторопливо подошел к Кенга и принялся молча разглядывать его.

– А вот и отец наш! – возрыдал тот дурным голосом. – И судья наш, и царь наш!

Матвеев только зубами скрипнул от бессильной злобы.

Человек в кожаной курточке снял очки. Ничего хорошего его взгляд чужакам не сулил. Он некоторое время разглядывал зарастающий травой бетон под ногами. Спустя минуту поднял голову и над казармами полетел неожиданно мощный и чистый голос, от которого Матвеев вздрогнул и ошалело посмотрел на здоровяка.