Жак смотрел ему вслед, он предчувствовал беду.

Так день проходил за днем. Незаметно закончилась теплая зима. На верфях уже палубили и смолили суда. Нияз привез из города компасы и другие навигационные приборы, сделанные по чертежам Игнатия. Он рассказал, что жрецы все—таки готовят экспансию на запад и уже объявили мобилизацию.

Супруга Игнатия последние недели не выходила из хижины – боялась дурного глаза. Ее многочисленная родня устраивала шумные попойки. Никто из них не сомневался, что следующим главой клана станет Игнатий.

Наконец наступил долгожданный день, когда был закончен и спущен на воду последний корабль.

Берег в этот день напоминал шумный базар. По дороге из столицы приближалось торжественное шествие. Великого Мастера несли в паланкине из драгоценного дерева. Жрецы степенно вышагивали по краям дороги. А в болотных зарослях тенями скользили смуглые тела охотников за человеческими трофеями. Счастливые строители отплясывали на теплом песке. Хмельное пиво лилось рекой. Ремесленники во главе с Ниязом расположились возле кромки прибоя, часть из них и самые надежные рыбаки из клана Игнатия охраняли корабли. Лернье не без оснований опасался поджога, хотя Игнатий над его страхами только посмеивался.

Как и полгода назад деревенские дурачки танцевали в мелкой воде. По краю бухты скользили длинные лодки – рыбаки из соседних деревень возвращались домой с уловом. Гомон на берегу стоял невыносимый, люди с трудом могли расслышать собственный голос. Лернье наблюдал за приближением почетной процессии, он уже ясно различал лица гостей из столицы. Кожа жрецов лоснилась от пота, их бритые головы блестели на солнце. За занавесками паланкина Мастер не был виден. Но судя по тому, с какой легкостью его несли, Великий Мастер превратился в очень небольшое по размерам существо.