Сделав последнюю аккуратную подпись и аккуратно отдувшись на ещё влажные чернила, Олаф с гордой осанкой протянул документ Вилю. Кот, казалось, и не сомневался в мастерстве старичка. Он быстро рассчитался, воспользовавшись какой-то монетой с чеканным профилем на одной стороне и со сложным гербом на другой. Олаф принял плату и, чуть наклонив голову, тепло простился:

– Помни, Виль, если у тебя появится новая схема – дай мне знать. Не забывай старого друга! – сказал он, подмигнув напоследок.

– Непременно, друг мой, непременно, – с лёгкой усмешкой ответил кот, пряча лицензию в небольшую сумку.

Кирилл и Виль вышли наружу. Запах красок, чернил и бумаги сменился знакомой смесью уличной пыли, ароматов пряностей и тёплого вечернего воздуха. Ярмарка продолжала бурлить жизнью, люди и существа всех мастей сновали между шатрами, и в этом кажущемся хаосе Кирилл уже начал различать некий уклад – порядок, понятный тем, кто живёт в этом мире.

– Наши сегодняшние мероприятия неожиданным образом слишком затянулись, – объявил Виль, слегка нахмурившись. – Пора нам возвращать тебя домой. Там, наверное, уже тревогу бьют: родители волнуются. Но перед тем как приступать к делу, нужно подкрепиться. Чтобы перенести путешествие, потребуется много сил, а чтобы силы были – надо поесть.

Слова кота навеяли на Кирилла печаль. День, полный невероятных приключений и открытий, близился к концу. Никогда прежде мальчик не сталкивался с таким количеством чудес за один-единственный день, никогда не видел столь диковинных созданий, таких необычных городов. И вот теперь, когда ему предстояло вернуться обратно в свою привычную, но от этого не менее сложную реальность, он чувствовал, как в сердце закрадывается горечь. Возвращение домой означало столкнуться с повседневными проблемами: с Артуром, Машей, всей этой неприятной историей, которую ему придётся решить самому, без чьей-либо волшебной помощи.

Да и к самому Вилю Кирилл успел привязаться. Кот был мудрым, находчивым, и, несмотря на свой образ жизни контрабандиста, добродушным в отношении к мальчику. От мысли, что они, скорее всего, больше никогда не увидятся, внутри что-то болезненно сжималось. Но кот был прав: нельзя продолжать бесконечные странствия здесь, пока дома родители с тревогой ждут его возвращения. Чем быстрее он вернётся, тем меньше беспокойства причинит дорогим ему людям. Кирилл опустил голову и тяжко вздохнул, приняв неизбежное и пытаясь собраться с силами перед последним этапом этого удивительного путешествия.

Перекус решили организовать прямо на ярмарочной площади. К счастью, неподалёку располагалось огромное шатровое заведение с громкой вывеской, обещавшей невообразимо вкусные и разнообразные блюда. Шатёр был, судя по всему, не только рестораном, но и местом для приятного отдыха – со всех сторон слышался негромкий говор, звяканье посуды, улавливались ароматы специй, жареного мяса и печёных фруктов. Пёстрые скатерти на столах, вышитые узорами, и деревянные резные стулья создавали уютную атмосферу, а в глубине зала разливалась тихая, успокаивающая музыка струнных инструментов.

Кирилл с Вилем устроились за небольшим столиком неподалёку от выхода, чтобы не задерживаться долго. Мальчик всё ещё ощущал в груди смутную тревогу и лёгкую грусть, потому особого аппетита у него не было. Находясь под впечатлением от предстоящего прощания и возвращения в свою привычную жизнь, он заказал всего пару простых блюд: что-то вроде тонких лепёшек, напоминающих блины, и салат из странных листьев, в некотором роде аналог привычной ему зелени. Казалось, он взял их больше для приличия, чем из-за голода.