На мужчину был накинут мятый черный халат, покрытый даже на спине разноцветными пятнами краски. Обычно эту тряпку носил завхоз, чтобы не запачкать свою одежду.

Довольно быстро Даня понял, что мужчина в комнате не один. Ближе к окну шла какая-то движуха. Коробки, в которые обычно были упакованы подарки от спонсоров, поднимались в воздух, перемещались за фигуру завхоза, а потом, после странного чавкающего звука, исчезали одна за другой, словно их пожирало невидимое глазу чудовище. Резкий электрический свет ослеплял, и понять, кто или что таскает эти коробки, Никита никак не мог.

– Бери эти жезлы вихря. Да, с таким серьезным Пегасом. А еще вон ту коробку – с амулетами света, с эльфами в круге, – командовал грубый, сиплый бас завхоза.

Те коробки, на которые он указал, также поднялись в воздух, сместились и исчезли. Завхоз щелкнул пальцами, и практически сразу – будто по мановению волшебной палочки – на их месте появились точно такие же. Даже штамп конкретного спонсора был тем же самым.

– Так и знал! – яростно прошипел Никита, когда вернулся в тень.

– Что знал? – не понял Даня.

– Что, что? Кто-то ворует наши подарки! И возглавляет эту банду завхоз!

– Наш завхо-о-оз? – удивился Даня и сделал это настолько громко, что Никита даже испугался. Он шикнул на приятеля и приложил палец к губам. Затем пару мгновений прислушивался, но на складе продолжалось движение, а это значило, что писка младшего приятеля не услышали.

– Да. И ему кто-то помогает.

– Кто?

Никита недовольно осмотрел товарища. Однако в темноте он увидел лишь наивные глаза.

– Домовой, блин.

– Домовой? – снова удивленно воскликнул Даня. Никита гневно сверкнул глазами, но потом выдохнул. Слабости приятеля он знал. Тот был слишком наивен, да и чересчур добр. А еще отчаянно верил в чудеса. Сам же Никита в свое время и рассказал ему про домовых. И, поддавшись на уговоры, согласился с тем, что они очень добрые и хорошие. Нужно лишь уметь общаться и вовремя подкармливать. Но сейчас он был уверен: даже Даня догадается, что Никита шутит. Воровство в таких масштабах за домовыми не водилось ни в одной сказке.

– Ты уверен? – спросил Даня.

Ответить Никита не успел. За приоткрытой дверью снова прозвучал голос завхоза:

– Так, еще пару коробок зеркал грёз и, пожалуй, хватит. Наглеть не будем. Завтра продолжим. Днем приедут новые спонсоры – на этот раз из Челябинска. Они обещали подвезти пару ящиков свитков исцеления. Я отберу еще что-нибудь на продажу.

Ответ мальчики не расслышали. Резкий порыв ветра на улице прошелся вдоль корпуса школы. Да такой сильный, что витражи на втором ярусе негодующе завибрировали.

– Карачун пролетел, – неприятно засмеялся завхоз. – Сейчас его время. Деда Мороза не будет целых три дня.

И зашелся каркающим, неприятным кашлем.

Витражи продолжали дрожать, а в коридоре вдруг заплясали страшные тени. Даня вжался в стену, а потом схватил Никиту за руку и потянул, словно боясь его потерять. Старший приятель резко стряхнул ладонь младшего и снова заглянул в щель.

Завхоз подошел к пустым коробкам, встав боком к мальчикам. Через минуту на его лице расплылась улыбка, правда, назвать ее приятной Никита и Даня вряд ли смогли бы.

– Карачун силен и зол, но справедлив, – произнес завхоз. – Знает, кого наказать, а кому дать шанс.

Завхоз погладил рукой коробку, а потом слегка ее толкнул. К удивлению Никиты, та не оказалась пустой. Лишь первый сантиметр она прошла легко, но потом будто отяжелела.

– Подарочки, подарочки, – как-то даже мечтательно проговорил завхоз. – Будут деткам сюрпризики.

Из-за коробок вышел горбун и что-то буркнул. Истопник и подручный завхоза, противный и жадный старик, когда-то по молодости промышлявший магией кулака, подошел к окну и полез на мороз. Завхоз закрыл на ним фрамугу и повернулся к выходу. Никита скользнул в тень и замер, надеясь, что Даня догадается сейчас не задавать ненужных вопросов. Тот молчал и, кажется, от страха даже перестал дышать.