Лишь в прошлом веке, когда проходы из инферно были давно запечатаны, замок перестроили. Стилизовали под старинный монастырь, покрыли крышу черепицей. А в бойницы установили оконные рамы с цветными витражами, причудливо освещавшими внутренние холлы в дневные часы. И передали весь комплекс школе.

Днем здесь слышались детские голоса, но в вечернюю пору периодически появлялись призраки прошлого – осколки защитных заклинаний. Были среди них и те бедолаги, кто погиб в пасти черного леопарда. А старшеклассники уверяли Даню, что раз в год обязательно появляется и сам Кликуша и строго наказывает тех, что плохо учился или предал друга.

Всё это вспомнил сейчас Даня, когда они вместе с Никитой оказались в начале длиннющей анфилады, уходящей далеко в темноту. Мальчику стало не по себе, но страх довольно быстро отступил. С дальнего конца этого причудливого коридора потянулась тонкая полоска света, как будто маяк в море, полном рифов. И начиналась она как раз в том месте, куда им и нужно было попасть – в помещении склада, где обычно сгружались подарки спонсоров.

– Удачно, – потер руки Никита.

– Угу, – кивнул Даня. Ему было стыдно признаваться в том, что он боялся темноты – позор для будущего огненного мага. Вырванная у мрака полоса позволила ему сохранить лицо.

Однако свет практически сразу повел себя странно. Он начал хаотично пульсировать. Даня тут же вспомнил про древнюю легенду и схватил своего товарища за предплечье.

Никита ни в какую магию не верил и всегда посмеивался над потугами Дани. Но так, незлобно, чтобы не обидеть. Он же видел, как страстно верит в это приятель, и решил: пусть кто-нибудь другой возьмется разрушить его иллюзии.

Старший товарищ приложил палец к губам и не спеша двинулся к заветной цели. Он старался не выходить на светлые полосы и ступал осторожно и медленно – чтобы ни один скрип или шорох не выдал его движения. Даня следовал за ним – вздрагивая каждый раз, когда за очередным проемом анфилады мерещились жуткие призраки.

Не сговариваясь, мальчики пошли след в след, будто по минному полю. Даня старался ставить ступню аккуратно, на внешнее ребро – так учил Никита. Тот был настоящим докой в тайных проделках. И периодически наставлял младшего приятеля по этой части.

– Странно, – шепнул Никита. – Кто-то пролез на склад. Но все взрослые сейчас в актовом зале.

Оказалось, не все. Большая тень заслонила свет, и мальчики, как две мышки, юркнули в тень. Тут же раздался шелест – Даня задел ветви дикого винограда, кадка с которым оказалась в нише, где они попытались спрятаться.

Никита про себя чертыхнулся. Он сам совершенно забыл, что Болотникова распорядилась расставить горшки вдоль всех стен, и не напомнил об этом Дане. В этих широтах даже дикий виноград никогда не вызревал, оставаясь кислым и терпким. Но ей нравилось, как его кисти благородно смотрелись на фоне серых невзрачных стен средневековой крепости. Лунный же свет, преломленный цветными витражами в окнах, создавал и вовсе атмосферу новогоднего праздника. В те редкие вечера, когда небо не заволакивало тяжелыми хмурыми тучами.

Тень на складе сдвинулась в сторону, снова освободив пространство для света. Мальчики разом выдохнули и на цыпочках подошли поближе. Никита предупреждающе поднял ладонь, заставляя Даню замереть на месте, а сам заглянул внутрь.

Посередине просторной комнаты спиной к ним стоял человек, шириной плеч соперничавший далеко не с самым маленьким шкафом. Грива черных волос, в которой уже было довольно много серебряных нитей, волнами спадала на плечи. Правда, красивой эту прическу назвать не поворачивался язык. Волосы давно не мыли, и, сбившись в толстые жгуты, они жирно блестели в свете электрических ламп.