Сердце Ирис упало. Она начала читать. Сначала бегло, выхватывая знакомые слова, но не понимая контекста. Потом – медленнее, вчитываясь, переводя сухой, клинический язык в ужасающие картины. Каждое предложение было ударом молота по остаткам ее иллюзий.

«Эликсир Синергия-7»: это было его настоящее название. Не «витамин», не «стабилизатор красоты». «Синергия-7». Химическая формула, сложная, чужеродная, агрессивная.

Функция: Первая строка, которую она поняла до конца, выжгла ей душу: «Препарат Синергия-7 является высокоспецифичным иммуносупрессором и нейротрансмиттерным модулятором замедленного действия». Ирис замерла. Иммуносупрессор. Подавитель иммунитета. Как для больных после пересадки органов. Но зачем ей? Она была совершенна! Здорова!

Причина подавления иммунитета: Она нашла ответ ниже, в приложенных исследованиях на ранних когортах. Ее тело, ее совершенное тело, созданное генной инженерией, было… чужеродным. Генная модификация, наномодификации, вживленные структуры для сияния кожи, гибкости мышц, идеальных пропорций – все это было не просто улучшением. Это было радикальным изменением биологии. Ее собственная иммунная система, если бы ей позволили работать, распознала бы значительную часть ее собственного тела как врага. Как патоген. И атаковала бы. «Эликсир» не дарил здоровье. Он подавлял защиту, чтобы тело не уничтожило само себя. Цена сияния кожи и идеальных форм – вечная война против собственного иммунитета, насильно усыпленного химией.

Зависимость: Следующий блок был о нейронных путях. «Синергия-7» связывалась с ключевыми рецепторами в мозгу, отвечающими за удовольствие, мотивацию, ощущение благополучия. Он создавал искусственную эйфорию («прилив сил», «ясность ума»), но также физиологическую зависимость на клеточном уровне. Мозг перестраивался, требуя препарат не просто для предотвращения атаки на тело, но и для базового функционирования, для избегания мучительной абстиненции. Отмена приводила к коллапсу нейротрансмиттерных систем.

Последствия отмены (краткосрочные): Описание было сухим, но Ирис видела его вживую на Инее. «Фаза 1 (0—6 часов): Нарастающая дисфория, миалгия (мышечная боль), артралгия (боль в суставах), фотофобия (светобоязнь), тремор.» Боль под лопаткой перед презентацией. «Фаза 2 (6—48 часов): Острая аутоиммунная реакция вследствие отмены супрессии. Цитокинный шторм. Массивное воспаление тканей. Лизис (разрушение) клеток кожи, мышечной ткани, эпителия внутренних органов. Некроз. Системная боль, судороги, лихорадка, отек, начало видимых дегенеративных изменений кожных покровов.» Трещины. Судороги. Боль. Превращение Инея в чудовище. «Фаза 3 (48+ часов): Прогрессирующий полиорганный отказ. Неврологический коллапс. Смерть неизбежна в течение 3—7 дней, в зависимости от штамма и уровня модификаций.» Срок жизни без «Эликсира» – неделя. Максимум. Мучительная неделя превращения в разлагающуюся руину.

«Коды Нестабильности»: это был ее личный код. Уникальная генетическая и биохимическая подпись. Ключ к ее зависимости. Он описывал точные параметры ее реакции на «Синергию-7», скорость метаболизма препарата, критические точки начала отмены, уязвимые органы-мишени для аутоиммунной атаки. Это был не просто медицинский файл. Это был паспорт ее смертности. Зная его, можно было вычислить оптимальный график инъекций, чтобы держать ее в живом, сияющем рабстве. Или… спровоцировать ее гибель малейшей задержкой или недостаточной дозой.

Долгосрочные эффекты «Эликсира»: даже при регулярном приеме, «Синергия-7» была токсична. Отчеты упоминали кумулятивное повреждение печени, почек, постепенную дегенерацию нервной ткани, повышенный риск спонтанных неоплазий (опухолей) в местах интенсивных модификаций. «Совершенство» было тленным по определению. Его поддерживал яд, медленно, но верно разъедающий изнутри. «Бабочки» были рассчитаны на ограниченный срок службы. Пока сияние перевешивало накопленные повреждения.