На сегодняшний день ученые обладают некоторыми сведениями как о Вселенной, так и о микромире, но о том, чтобы не только описать процессы, происходящие там, но и объяснить их, речь вообще не идет, и идти не может, просто потому, что уровень развития современной техники явно недостаточен как для путешествий по Вселенной, так и выявлению фундаментальных структур микромира. Более того, никто не может дать гарантию, что когда такие структуры будут «выявлены», это будет соответствовать истине, иначе говоря, что не повторится ситуация с теорией «неделимого атома», существовавшей более тысячи лет, и в конце концов опровергнутой.

Поэтому современным физикам следовало бы прислушаться к словам Пуанкаре, который еще сто лет назад сказал: «Атом химика – сейчас реальность, но это не значит, что мы близко подошли к первичному элементу вещей. Когда Демокрит предложил атомы, он считал их абсолютно неделимыми, помимо которых ничего не остается искать… [Однако] атом распадается на более мелкие атомы…Но это не все, в атомах мы находим много другое: прежде всего, мы в них находим электроны. Каждый атом в таком случае представляется нам в некотором роде Солнечной системой, где маленькие отрицательные электроны, играющие роль планет, движутся вокруг положительного электрона, играющего роль центрального Солнца».[191]

«Вообразим себе гиганта, – продолжает далее Пуанкаре, – вооруженного необычно большим телескопом. Он движется из глубины темной бездны неба, направляясь к некоему подобию облака, которое светится сиянием молочного цвета. Это наш Млечный путь, и мы знаем, что это именно он, ибо мы находимся внутри него. Мы знаем, что он образован из миллиарда миров, похожих на нашу Вселенную. Но наш гигант теряется в догадках, и он не без оснований задает себе вопрос: образовано ли это облако из непрерывной материи или оно состоит из атомов? Тем временем он все более приближается к облаку и в один прекрасный день его телескоп демонстрирует ему мириады светящихся точек. „А! На этот раз вот они, – говорит он себе, – они тут, я обнаружил атомы!“. Но этому несчастному невдомек, что эти атомы являются на самом деле Солнцами, что каждое из них – центр некой системы планет, что на каждой планете живут миллионы существ, которые ведут нескончаемые дискуссии, стремясь узнать, не образованы ли они сами из атомов».[192]

Это мнение не столь фантастично, каким может показаться на первый взгляд. Отечественный физик-теоретик М. Марков выдвинул гипотезу о множественности вселенных, связанных между собой сложнейшими отношениями, не сводимыми к обычным пространственно-временным характеристикам нашего мира. Наблюдаемые нами элементарные частицы могут сами по себе являться гигантскими вселенными.[193]

Предполагается, что в результате ядерных реакций могут возникать устойчивые микроскопические черные дыры, так называемые квантовые черные дыры. Двое американских физиков – Д. Койн из Калифорнийского университета в Санта Крузе и Д. Ченг из Альмаденского исследовательского центра IBM в Сан-Хосе – пришли к заключению, что все известные элементарные частицы могут представлять собой миниатюрные черные дыры.[194]

В этом аспекте можно вспомнить о гипотезе русского ученого Александра Александровича Фридмана, предложенной им на основании общей теории относительности Эйнштейна. Фридман еще в 1924 году показал возможность существования вселенных, заключенных в сколь угодно малых областях пространства: при близких значениях инертной и гравитационной энергий суммарная энергия объекта (с точностью до множителя эквивалентная массе) может стать сколь угодно малой и даже равной нулю; тело же с нулевой массой – не более чем точка. Позже гипотеза Фридмана, позволяющая одни и те же объекты рассматривать и как элементарные частицы, и как макросистемы, получила развитие в трудах академика Моисея Александровича Маркова, а частицы, содержащие в себе вселенные, в честь А. А. Фридмана назвали фридмонами. М. А. Марков установил, что фридмоны могут быть незамкнуты: то есть, возможен переход между «микровселенной» фридмоном и окружающей ее «макровселенной».