– Слезьте с перил! Подите в зал, иначе ваше отсутствие заметят. Представление следует смотреть. Ваше поведение неприлично!

Только вот Алина чихала на приличия. Она решилась на важный разговор, и он состоится.

– Если Онегин явится, – добавила она очень тихо.

Из зала доносилась музыка. Она лилась, звала за собой, менялась. То задорная, то тревожная или грустная. На сцене балерина Авдотья Истомина выписывала затейливые пируэты, волновала своим танцем, восхищала красотой.

Алина Воронова не смотрела представление, она ждала мужчину. Терпеливо и спокойно. А он все не появлялся.

Она уже надумала уходить, но не в ложу, а совсем отправиться домой, поскольку, по ощущениям, первый акт балета заканчивался, когда расслышала от входа:

– Ваше сиятельство…

Молодой мужчина, тщательно причесанный, одетый по самой последней моде, двигаясь степенно, даже вальяжно и с необыкновенным достоинством, оставил элегантное пальто в гардеробе. Это был Евгений Онегин. Тот, кого она ждала.

Он тоже заметил ее и поклонился, приветствуя. Алина невольно залюбовалась правильными чертами лица, ровным носом, мужественным подбородком, сияющими синими глазами и светлой, почти перламутровой кожей на его лице. Еще недавно у нее имелась возможность любоваться им, когда только захочется, – они встречались, пылали друг к другу страстью. Алина касалась его щеки ладонью и, ощущая шелковистость, удивлялась, как у мужчины может быть настолько нежная кожа. Она водила по четко очерченным ярким губам пальчиком и замирала в восторге от его поцелуя. Она не встречала мужчину красивее Евгения Онегина, и при этом его мужественность поражала не менее его красоты. Алина любила прижиматься щекой к его груди и слушать ровное биение сердца. Удары передавались в ее тело, эхом разносились по нему и превращались в страсть. Пожалуй, даже в любовь. Впрочем, Алина не верила в любовь. Но если она и способна была испытывать нечто подобное, то испытывала это к Евгению.

До сих пор ничего не изменилось. Страсть и нежность не сошли в ней на нет, пусть они и расстались. Евгений сказал, что вышло время. Она намеревалась это время вернуть.

– Я жду тебя. Хотела видеть, – пролепетала Алина, когда он приблизился и легонько поцеловал кончики ее пальцев, и устремила на Евгения взволнованный трепетный взор. Самый нежный, на который только оказалась способна. Дрожащие ресницы, незаметное дыхание и полуоткрытый рот могли бы тронуть любого, кто видел это милое личико, но, кажется, на Евгения оно произвело противоположное впечатление.

Он чуть скривил губы, хотя даже самый внимательный наблюдатель не уловил бы в выражении его лица презрения, слегка прикрыл веки и тяжело вздохнул, при всей внимательности и вежливости демонстрируя скуку и лень.

– Мне кажется, мы все уже выяснили, – медленно и устало произнес Евгений, едва задержав на ней взгляд и явно собираясь пройти мимо.

На Алину его ответ и поведение произвели отрезвляющее впечатление.

– Хорошо. Пусть будет без прикрас, – просто и без эмоций проговорила она и, слегка прикусив нижнюю губу, продолжила: – У меня к тебе предложение, Онегин.

Евгений дернул одной бровью, выразив внимание и заинтересованность. Алина потянула его за руку в небольшую нишу меж колонн. Они по-прежнему оставались в большом зале, но укрытые от посторонних глаз, и слова теперь не разносило эхо.

– Женись на мне, – после небольшой паузы заявила Алина.

Он не удивился, даже не изобразил изумления, не возмутился и не нахмурился. Она нарушила все каноны этикета, все приличия, но Евгений лишь понимающе кивнул и пожал плечами.