Всё стихло так же внезапно, как и началось.

– Готово, – как ни в чем не бывало, выдала Нуна и откинулась на спину. Её жуткий фамильяр напоследок зыркнул на Нэйла своими кроваво-красными глазами и просто растворился в воздухе.

Немного оправившись, Нэйл на нетвёрдых ногах добрался до окна и высунулся наружу. Он ожидал увидеть форменный беспорядок, но за окном была лишь тихая беспросветная ночь без каких-либо намёков на творившуюся секундой назад вакханалию. Как и людей, ставших её причиной. Мальчик не знал, что с ними стало, но точно ничего хорошего. Колдовство Нуны было поистине потрясающим, но в то же время и крайне безжалостным. Испытавшие его на себе больше никогда не возвращались за добавкой.

– Нуна! – строго окликнул её Нэйл. – Разве я не просил…

Громко хлопая крыльями, на подоконник уселся огромный крылан. Его выпученные безумные глаза вылупились прямо на Нэйла. От неожиданности мальчик замолчал и напряжённо уставился на незваного гостя. Его взгляд и вид вызывали у мальчика какое-то смутное чувство угрозы.

– Ну всё, уходи, – собравшись с силами, тихо сказал Нэйл, Он сделал шаг вперёд, чтобы прогнать крылана, но тот оскалил пасть, усеянную острыми треугольными зубами, и дико заверещал.

Нэйл отшатнулся и заткнул уши пальцами, чтобы не слышать этих ужасных звуков, напоминающих гогот выжившего из ума гуся. Один за одним на эти крики слетались всё новые и новые крыланы. Они беспорядочно долбились в стены, залетали в окно, врезались во всё подряд, продолжая страшно гоготать. Несколько особо крупных особей даже сбили Нэйла с ног. Казалось, этому нашествию не будет конца и края, как вдруг из темноты начали появляться вороны Нуны. Как хищник на добычу, они бросались на мышей и рвали их своими когтями и клювами, отчего гогот становился только ужаснее, разбавленный писками предсмертной агонией. Комната в одночасье превратилась в преисподнюю.

– Малявочка, иди ко мне, мы уходим! Сейчас же! – крикнула Нуна и начала колдовать. Воздух вновь наполнился едким запахом серы. Какофония птичьих криков и визгов дополнилась жутким многоголосым шёпотом, исходящим неизвестно откуда.

Избавившись от прицепившегося к волосам крылана, Нэйл вскочил и бросился к кровати. Вид Нуны шокировал его. В широко распахнутых глазах танцевали всполохи дьявольской пентаграммы, по щекам змеились алые полоски крови, заливая воротник белоснежной сорочки. Искажённый злом голос, шипя, исторгал непонятные слова, и когда они закончились – отовсюду вырвались древесные корни, сминая и круша в щепки домик, в котором они жили. Огромный кусок обвалившейся крыши полетел прямо на них.

Мальчик зажмурился и закричал. Он не увидел, что произошло, но ясно ощутил это всем телом. Словно кто-то невидимый схватил его, скрутил в бараний рог, перемешивая в животе все внутренности, и швырнул, словно мяч для крикета. Шквальный порыв холодного ветра ударил Нэйла в лицо. Он открыл глаза и оказался один на один с ужасного вида человекоподобной рогатой тварью посреди мрачного безмолвного ночного леса.

– Рано или поздно я доберусь до тебя, – искажённым голосом Нуны проскрежетал он.

Перепугавшись до смерти, Нэйл опорожнил желудок и потерял сознание.

Глава 2

Старая телега скрипела колёсами по грязному тракту. На устланном соломой днище сидел, прижимаясь спиной к почерневшему от грязи бортику и изнывая от бесконечной тряски, Нэйл. У него на коленях дремала Нуна. Из тех редких разговоров с другими мальчишками, которые иногда случались во время походов за продуктами, Нэйл знал, что обычно всё должно быть наоборот. Но он совсем не возражал. Без него Нуне пришлось бы несладко. Старик, правящий кобылой, даже не пытался объезжать россыпи ям и колдобин, что повыскакивали как грибы после вчерашнего ливня.