. Прекрасное знание православной культуры и богослужебной литературы получил Сергей Есенин на уроках Закона Божьего в Константиновском училище, а также на уроках в Спас-Клепиковской школе. Хорошо известно, какое влияние оказал на Есенина его духовный наставник – настоятель константиновской церкви отец Иоанн (Смирнов). В ранней юности поэт много времени проводил в доме пастыря, но их общение не прекратилось и после революции. Хотя сам Есенин писал в одной из автобиографий: «В Бога верил мало. В церковь ходить не любил»[16]. По свидетельству И. Н. Розанова, Есенин признавался: «В детстве у меня очень резкие переходы: то полоса молитвенная, то необычайного озорства, вплоть до богохульства. И потом и в творчестве моем были такие полосы…»[17]. Нельзя отрицать присутствия религиозной, православной культуры в творчестве Есенина, и не только в ранний период, но и в поздний, когда Есенин уже не использует образы святых, не воспроизводит элементы церковной жизни, а использует христианские темы и мотивы (блудного сына, прощения врагов и т. п.). Христианское мировоззрение присутствует в творчестве поэта на протяжении всей его жизни.

Принято считать, что семья Владимира Маяковского не была религиозной, скорее, наоборот. Однако, читая семейную переписку Маяковских, в первую очередь – родителей поэта, создается несколько иной образ – образ семьи достаточно традиционной, семьи, между членами которой царят самые теплые отношения, где интересуются искусством, желают дать детям как можно лучшее образование и где жизнь религиозная, церковная являлась частью повседневности: «В воскресенье 12 я была в госпитальной церкви, служил епископ Леонид, мне служение понравилось, и он очень приятный» (А. А. Маяковская – Л. В. Маяковской, 1900 г.)[18], «Письмо твое получила, но только собралась ответить, не было времени, так как я говела на этих днях и торопилась сшить Володе костюм к причастию, Володя говел со мной, в субботу мы причащались, я рада, что ты и Оля отговелись, поздравляю с принятием Св. Таин» (А. А. Маяковская – Л. В. Маяковской, 1901 г.)[19].

Если верить биографии поэта, вышедшей в советские годы[20], Маяковский был крайне равнодушно и даже враждебно настроен к урокам Закона Божьего в Кутаисской гимназии. Возможно, так и было. Однако враждебность не помешала Маяковскому прекрасно освоить Библию – Ветхий и Новый Завет. Множество произведений раннего Маяковского обнаруживают его отличную осведомленность в древнем тексте: он искусно владеет библейскими темами и мотивами, вплетает в произведения имена библейских персонажей и даже на свой неповторимый лад, который был возможен, наверное, только в эпоху Серебряного века, использует философию христианства или переосмысляет ее.

Читатель знает Маяковского как человека, отрицающего религию, кощунствующего, возможно, атеиста. Но всегда ли это так и в какой степени? Евгения Ланг, например, о молодом Маяковском вспоминала: «Много мы говорили о Боге. Он ведь с Богом все время в ссору вступал… У него мысль о Божестве была очень персональная. Он как с человеком с ним спорил»[21]. Лирический герой Маяковского предстает ищущим Бога, одновременно Его отрицающим. Он бросает вызов Богу, не принимая мир, Им созданный, законы, по которым живет этот мир. Возможно, лирический герой Маяковского поразительно напоминает героев Достоевского, в частности, Ивана Карамазова и Алексея Кириллова.

Читая стихи раннего Маяковского, можно сделать вывод, что у него было удивительное отношение к Богу – отношение «свойское», возможное только для человека с особенной душой – душой взрослого ребенка. Он ничего не стесняется и ничего не боится, не знает правил хорошего тона или каких-либо рамок, ограничений. Именно с таким отношением мы сталкиваемся в стихотворении «А все-таки»: