Полковник милиции был в парадной форме. «Сегодня же День милиции» – вспомнил Мишка. «Может, у них рейд какой, может своих пьяных за рулём пасут?» – размышлял-успокаивал себя Демидов (сейчас ему лишаться водительских прав было совсем ни к чему, это было бы равнозначно тому, что потерять работу). Полковник, глядя на прицепленную к мотоциклу раму на колёсах, был удивлён не меньше:

– Это что за пепелац из «Кин-дза-дза»24 на дороге? – с юмором и совсем не агрессивно спросил он.

– С Днём советской милиции! – поприветствовал его Михаил.

– Спасибо. Вот правильно, «советской»! (слово «советской» его явно растрогало).

– Это картинг, самый что ни на есть настоящий! Правда, он не совсем на ходу, – отстучал зубами слегка подледеневший Леший.

– Вижу, что не на ходу, а зачем он вам вообще сдался?

– Сделаем, переберём. Мы новый мотоклуб, будем заниматься ликвидацией технической безграмотности среди молодёжи, пацанов к армии готовить! – выдал, почти отрапортовал Михаил первую пришедшую на ум мысль.

– Дело хорошее! Не пьянство и не наркомания. Но буксировать мотоциклом нельзя!

– Знаем, что нельзя. У нас другого выхода нет, мы потихонечку.

– Это ж сколько вы так потихонечку тащите?

– Сто двадцать кэмэ.

– Сто двадцать километров?! Вот даёте! Это же сколько постов вы проскочили?

– А мы их в объезд. А когда ещё темно было, так в ста метрах стороной проталкивали, – признался Миха.

– Ну, допустим, я вас сейчас отпущу, а дальше-то как потащите? Смотрю, и тормозов на вашем картинге тоже нет.

– Да нам чуть-чуть осталось. Вон до остановки дотянуть, а там погрузим его в автобус. А мотоцикл следом своим ходом поедет.

Полковник ещё раз критично посмотрел на карт, на прыгающего и дрожащего Лешего, потом на Опоссума, изо всех сил делавшего вид будто бы он не замёрз.

– Ладно, давайте, но только аккуратненько, – сжалился он.

– Спасибо! Счастливо отдежурить! С праздником, ещё раз!

(Полковник даже документы не проверил. Хотя в этот раз с документами был порядок: у Демидова имелись и права, и свидетельство о регистрации на мотоцикл, и даже бумаги на двигатель, что стоял на карте. Не было только документов на раму картинга, но это уже такая мелочь.)

– Дизель по-прежнему в отрубе?

– Игнорит, чудило. Гудки проходят, а трубку не берёт! – обижался на Дизеля Леший.

– Разберёмся как-нибудь. Помчали, остался последний рывок! – подбодрил его Миха.

В автобус карт затащили довольно резво, подсобили мужики, те что стояли на остановке и тоже ждали этот же маршрутный номер. Но как быстро осуществили посадку, столь же быстро и высадку, причём сразу, не отъехав и на сантиметр. Нервный и крайне недовольный водитель категорично потребовал картинг вынести из салона, отказавшись ехать. Те же самые мужики помогли выгрузить карт обратно.

До следующего автобуса Опоссум и Леший топтались на остановке битый час. Пронизывающий насквозь ветер пробирал до косточек, они мёрзли, но не унывали. Дизель на связь так и не вышел.

Повторный заход был удачнее, в этот раз грузить карт помогали пассажиры. Леший с картингом поехал в город на автобусе, он отогревался. А для Михи приключения ещё не закончились, ему предстояло проскочить пост ДПС.

Демидову вспомнилась армейская мудрость, гласящая, что «прямая линия, проходящая через сапог начальника, всегда длиннее кривой, проходящей мимо его сапога». Основываясь на этом умозаключении, Опоссум благоразумно решил не испытывать судьбу и поехал в объезд. Путь его лежал по низменной левобережной стороне реки Самары, через заливные луга, испещрённые затонами, старицей реки и озёрами. Несмотря на то, что объездная тропа Михаилу была хорошо знакома, сюрпризов на ней можно было ожидать всяческих. Кроме всего прочего, на этом пути Демидову предстояло преодолеть вброд хоть и небольшую, но порой очень коварную речушку Подстепновку, протекавшую здесь параллельно Самарке. Лишь благодаря божественному провидению все опасения Вольного Опоссума о возможных препятствиях оказались напрасными, объезд милицейского поста прошёл легко как никогда.