Мишка, оценив ситуацию, решил стать бутлегером. Исходными данными являлось: нахождение внутри ограждённой территории за трехметровым бетонным забором, усиленным натянутой поверху колючей проволокой. «Перелезть через такой без подручных средств вряд ли удастся» – прикидывал он. Вторая данность – неусыпный надзор. Подумав, что жесткость контроля зависит от проверяющих, Демидов попробовал сыграть на алчности этих самых проверяющих.

Как и рассчитывал Михаил, найти общий язык с сержантами удалось. Они же помогли ему наладить контакт с дневальными по КПП26. За каждый поход в город Демидов обязался отдавать две бутылки водки (одну дневальным и одну сержантам). Если б Мишку поймали, те конечно ни при чём: «С ними он не договаривался, и они его не видели». Михе же терять было нечего, строго бы его вряд ли наказали – Военной присяги он ещё не принимал.

Собрав с желающих деньги на три бутылки водки, исходя из двойной цены, Демидов двинулся «на разведку».

Сержанты Мишкиного отсутствия как бы не замечали. В случае внепланового построения с проверкой по спискам, они, зачитывая список, совершенно случайно пропустили бы его фамилию. Кроме того, на всякий случай Мишкин сосед (его койка стояла рядом), если фамилию Демидова всё же зачитают, обязался откликнуться, выкрикнув «Я».

Михаил, будучи проинформированным о приблизительном времени ухода на приём пищи дежурного, убедившись в его отсутствии на КПП, успешно выскользнул на улицу. За пределами сборного пункта он (одетый в гражданскую одёжу) внимания к себе не привлекал. Используя врождённое чутьё, по известным ему одному приметам Михаил достаточно быстро нашёл «точку» на соседней улице, где круглосуточно продавали не только водку, но и травку. Наскоро «затарившись», Демидов без приключений вернулся назад. Итогом первой вылазки стали шесть бутылок «беленькой»: одна – дневальным по КПП; три – тем, кто сдавал деньги; одна – сержантам и одна себе за работу – отличный результат!

Канал поставки был налажен, а Демидов, выделившись из общей массы призывников, прослыл наиболее сообразительным или «шарящим», как это звучало на армейском сленге.

За трое суток Мишка совершил не менее десяти таких вылазок, заработав себе на этом деле известные дивиденды.

Утром на четвёртый день подали эшелон. Стылые, плохо протопленные, требующие ремонта плацкартные вагоны. Новобранцев распределили по десять человек на купе с учётом боковых мест, находящихся напротив. То есть сидя умещались все, а лёжа (заняв даже третий ярус, вообще-то предназначенный для вещей) – только девять. В каждом купе по одному не поместившемуся – якобы сменному дежурному-дневальному, охраняющему сон товарищей.

Поезд тронулся и медленно пополз по просторам необъятной Родины. В оконные щели задувал свежий ноябрьский ветер.

В пути со стороны сопровождавших продолжался всё тот же банальный «развод молодняка на деньги»: «Все скидываемся на постельное бельё, деньги сдавать прапорщику, стоимость белья двести тысяч рублей!», «Сегодня, при пересечении границы «Европа-Азия» каждый обязан выпить по пол-литровой банке яблочного сока! Иначе обратной дороги не будет, примета здесь такая. Покупать сок подходим к прапорщику и не забываем отмечаться в списке». Само собой, использовалась и классика жанра: продажа сигарет втридорога под предлогом того, что дальше их будет днём с огнём не найти. Происходящее неприкрыто напоминало ситуацию из известной сказки, когда лиса Алиса и кот Базилио выманивали у Буратино золотые.

На станциях и полустанках на перрон никого не выпускали. Форточки вагонных окон тоже были закрыты. Тем не менее с завидной регулярностью появлялись «лыжники»