– Чёрт, – выдохнул он, хватаясь за край раковины для поддержки. – Кара, ты собираешься заставить меня…

Его слова были прерваны стоном, когда он начал кончать. Кара замедлила темп, наслаждаясь нарастающим напряжением в его теле, грубыми, первобытными звуками, вырывающимися из его горла.

– Вот и все, – прошептала она, ее голос был хриплым и ободряющим. – Кончай для меня, Грег. Дай мне попробовать это.

Он выгнул спину, и из его груди вырвалось низкое рычание, когда он кончил ей в рот. Кара проглотила всё до последней капли, облизывая губы, чтобы убедиться, что не пропустила ни капли. На вкус это было сладко и солоно, густая первобытная жидкость, от которой у неё по спине побежали мурашки. Она вытерла рот тыльной стороной ладони, и на её губах появилась ухмылка.

– Видишь? – сказала она, откинувшись назад и глядя на него. – Теперь уже не так страшно, да?

Кара медленно поднялась, ощущая, как дрожь пробегает по его телу. Грег, опираясь на раковину, побелел от напряжения, а в его глазах читалась смесь изумления и животного удовлетворения.

– Ну что ж, – произнесла она, проводя языком по верхней губе, чтобы поймать последние капли, – теперь ты мне действительно должен.

Грег попытался что-то сказать, но вместо слов выдавил лишь хриплый смешок. Его колени слегка подкашивались, а рубашка прилипла к спине.

Кара потянулась к нему, притягивая его за воротник, пока их лица не оказались в сантиметрах друг от друга.

– И знаешь что? – её шёпот обжёг его кожу. – Ты мне отлижешь, когда я захочу и где я захочу!

Грег что-то тихо пробормотал, уставившись в пол.

– Мне нужно… – начал он, но Кара уже прошла мимо него, одёргивая рубашку.

– Куда ты идёшь? – с легким раздражением в голосе спросил он.

– Я собираюсь найти своих друзей, – ответила она, бросив на него скучающий взгляд через плечо. – Не жди меня.

Грег с силой потянул молнию вверх, и металлическая застёжка больно впилась в его пальцы.

– Эй, подожди! – его голос прозвучал хрипло, с непривычной для него дрожью.

Кара уже стояла в дверном проеме, освещённая полоской света из коридора. Она обернулась, медленно облизывая губы – демонстративно, словно стирая его след.

– Что, Грег? – ее брови игриво поползли вверх. – Хочешь сказать «спасибо»?

Он сжал кулаки. В горле стоял ком – злость, стыд и что-то еще, чего он не мог назвать.

– Ты просто… – он резко выдохнул, – использовала меня, да?

Кара замерла. Потом медленно рассмеялась – не ее обычный звонкий смех, а что-то низкое, почти жестокое.

– Ой, бедняжка, – она сделала шаг назад к нему, – ты только сейчас это понял?

Ее пальцы легли ему на грудь, прямо над бешено колотящимся сердцем.

– Но тебе же понравилось, – прошептала она, и в этом не было вопроса.

Грег резко отшатнулся, ударившись спиной о стену.

– Иди к черту, Кара.

Она только пожала плечами и повернулась к выходу.

– Уже иду. Не скучай.

Дверь захлопнулась. В тишине подсобки остался только запах секса, дешёвого пива и разбитых иллюзий.

А где-то на другом конце общежития Кара уже смеялась с кем-то у барной стойки, как будто ничего не произошло. Но если бы кто-то присмотрелся повнимательней, то заметил бы, как ее пальцы слишком сильно сжимают бокал. Как будто ей нужно было во что-то вцепиться, чтобы не дрожать.

Душный подпольный клуб был заполнен сизым дымом и гулом приглушённых разговоров. Миша нервно постукивал пальцами по зелёному сукну, чувствуя, как висок пульсирует от напряжения. Перед ним таяла стопка фишек – последние деньги до зарплаты.

Лёва (Евгений Геннадьевич Левин) развалился в кожаном кресле, медленно потягивая армянский коньяк. Его карие глаза с хищным блеском изучали Мишу.