– Тем не менее, мы должны исчерпать этот разговор именно здесь и сейчас.

– Она себя действительно плохо чувствует. Признаем это.

– Мы все понимаем, мадам. Вы похоронили вчера мужа, а страна – Президента. Всем, а в первую очередь нам с вами, чрезвычайно трудно и горестно. Но…

– Но именно сегодня и именно потому, что страна вчера похоронила своего президента, моего мужа, я чувствую себя хорошо, как никогда за тридцать лет со времени провозглашения, как вы говорите, независимости и государства. Вспомнила. Это сказка Ганса Христиана Андерсена «Новое платье короля»

– Как вы можете такое говорить, мадам?

– Жаль, господа, что вы отказываетесь понимать эту сказку. Она реальнее нас с вами… Хотя, почему, жаль? Браво! Вы сегодня, а мой муж вчера – лишь подтвердили магическую реальность сказки, которую я вам только что рассказала. Но в отличие от вас мой муж нашел в себе мужество признать, что он голый, что его президентство – фикция, и одел напоследок своей жизни настоящую одежду. Пусть покоится с Богом. Ни один ребенок уже не бросит ему вслед, что он голый, потому что на нем приличный деревянный костюм гроба. Пусть хотя бы так, но вы?

– Что мы, мадам?

– Вы дальше остаетесь голыми. Вы продолжаете выдавать себя за государственных мужей после того, как разворовали и продали соседям все богатства этого народа и этого райского уголка земли. Истратили и проели все, что можно было, и не можете насытиться. Вам все еще мало. Набрали кредитов по всему миру и живете в долг. Даже кресла, на которых мы сейчас сидим, здание, где мы находимся, земля под ней, заложены в международном банке и вам не принадлежат. Только воздух не можете продать. Ветер. И солнце.

– Тогда вы тоже голые, мадам. Следуя вашей логике, вы вместе со всеми обманывали себя в том, что эта страна является полноценным государством, и ходили голой. И вам не стыдно было тогда, когда вместе со всеми воровал и продавал ваш муж. Вам не стыдно было носить поверх голого тела корону первой леди государства и двадцать лет жить так, что вам сегодня завидуют помазанные короли, сейчас мертвые, живые и неврожденные.

– Что короли? Арабские шейхи.

– Да, господа, я – тоже голая. Эта сказка написана и для меня. Я не нашла и не нахожу в себе мужества ударить себя в живот, как это сделал мой муж. … И деревянные одежды я жду со страхом. Увы. А вам понравился последний костюм Президента?

– Мадам. Замолчите и остерегайтесь даже думать об этом. Пусть будет вечной государственной тайной то, как ушел из этого мира наш Президент. Больше не вспоминайте нигде и никогда, как Президент в своей горной резиденции на глазах у многочисленной челяди распорол себе живот мечом, подаренным ему год назад японским послом. Мы не можем показать народу такую смерть нашего Президента.

– А какую смерть моего мужа вы можете показать народу, вернее, уже показали?

– Его смерть принадлежит государству, мадам. Мы об этом вам уже говорили. А государству нужна смерть внезапного сердечного приступа, от переутомления, от непомерного служения стране и ее гражданам. Народ и история уже получили такую смерть нашего Президента. Интересы государства требуют от вас, мадам, и всех, кто знает о действительных обстоятельствах смерти вашего мужа, забрать их с собой в могилу.

– Откройте окна, господа. Что-то не то делается в воздухе уже второй день. Кисель жары, а не воздух. И ветры уснули все или умерли вместе с Президентом.

– Все окна открыты, мадам. Ничего страшного. Вернемся к государственным делам.

– Что вам от меня нужно? Вы хотите рассказать мне свою сказку?

– Называйте это, как хотите. Завтра мы представим в парламенте краткий отчет о последних днях жизни нашего Президента. Вы тоже должны там быть. Мы понимаем, что вам тяжело. Смерть мужа, похороны и все такое.