Брэди тут же приказал своим людям разделиться и, рассыпавшись во всех направлениях, спасаться, кто как сумеет. Но индейцы пренебрегли всеми остальными и сосредоточили свое преследование только на Брэди, зная его, как неукротимого мстителя, не раз наказывавшего дикарей.

Он знал здешнюю местность, охотясь на этой земле много раз. Река Кайахога в этом месте делает длинный изгиб на юг и почти возвращается обратно, заключая в образовавшуюся таким образом петлю полуостров площадью много квадратных миль. Вдоль этого полуострова индейцы и преследовали Брэди и, растянув свою линию направо и налево и обходя его с фланга, постепенно потеснили его к берегу реки или, скорее, ручья, где неровная местность затрудняла бег. Брэди понял хитрость противника. Он должен был пересечь реку, но сделать это под пулями врагов означало почти верную смерть. Они бежали за ним, но пока воздерживались от стрельбы, так как хотели захватить его живым и пытать. Смерть от мушкетной пули была бы очень слабым удовлетворением ненависти, которую они питали к этому человеку. Брэди хорошо знал причину, по которой они не стреляли: но он также прекрасно знал, что если он попытается пересечь реку, то его сразу же изрешетят пулями. В качестве последнего средства он собрал все свои силы для рывка и направился к хорошо знакомому ему месту, где русло Кайахоги сжато между двумя скалами, на расстоянии двадцати футов (6 м) друг от друга – глубокая и мрачная пропасть, у подножия которой на глубине пятидесяти футов неистово бурлит река. Немного выше поток имеет ширину по крайней мере пятьдесят ярдов и снова расширяется сразу за этим скалистым перевалом. Вопрос, который мелькнул в голове Брэди:

«Могу ли я каким-либо образом перепрыгнуть с одной скалы на другую?»

Лучше было потерпеть неудачу и разбиться, чем быть пойманным и сгореть заживо. Он принял решение. До сих пор он бежал хорошо, при этом старался экономить свои силы; но теперь он рванул вперед. Это было единственное место из всех, куда индейцы хотели загнать его. Прижав к пропасти, они бы взяли его живым, как крысу в ловушке.

Он же, с другой стороны, хотя и ожидал быстрой смерти, ликовал духом. Он не позаботился измерить пропасть на глаз. Какова бы ни была ее ширина, он должен был прыгнуть. В двадцати ярдах от края он укоротил шаг, на мгновение задержался, быстро разбежался и, оттолкнувшись от края, прыгнул вперед над бурлящей водой.

Прыжок, как мы уже говорили, был длиной в двадцать футов, и человек несколько устал от бега. Теперь двадцать футов – большой прыжок даже для современного спортсмена, который тренировался неделями и прыгает в тонкой одежде и легкой обуви по тщательно выровненной земле.

Брэйди не допрыгнул до другого края пропасти, но так случилось, что прямо под этим краем находился уступ шириной около пяти футов, на него и упал преследуемый человек, цепляясь при падении за кусты. На мгновение он повис у стены скалы, тяжело дыша; затем, снова схватившись за кусты, подтянулся на гребень.

Индейцы по одному и по двое подошли к краю и заглянули вниз. Изумление заставило их онеметь, и прежде чем они пришли в себя, Брэди был уже на полпути к противоположному склону холма. Они выпустили залп вслед ему; и одна из пуль попала ему в бедро, но не так сильно поранила, чтобы помешать ему бежать дальше.

Индейцы повернули назад. К счастью, им пришлось сделать большой круг, прежде чем они смогли спуститься в более безопасное место и пересечь реку. Рана Брэди сказывалась все сильней. Однако, воспользовавшись преимуществом, он сумел добраться до берега небольшого озера, которое до сих пор носит его имя. Спустившись вниз по берегу, он нырнул, проплыл под водой так далеко, как мог, и снова вынырнул под стволом гигантского дуба, упавшего на воду.