– Хочешь поздороваться, – сказал ему Джастин, – иди и поздоровайся.

– Так-то лучше, – сказал Хомяк, похлопал Джастина по плечу и проскользнул мимо него в ресторан.

– Я тоже зайду поздороваюсь, – сказал я и вошел за ним.

Похоронное бюро моего отца выглядело и то веселее, чем «Обеды у Теда». Висячие светильники излучали тошнотворно-желтый цвет, узкие стены обшиты панелями из темного дерева, отчего это похожее на пещеру помещение выглядело совсем узким. Но кого это волновало, когда в заведении так шикарно пахло? От аппетитных жирных ароматов жареного мяса и лука у меня потекли слюнки.

Вдоль одной стены тянулась стойка. Перед ней стояли шесть табуретов, оранжевая обивка на сиденьях была порвана, и наружу вылезал желтый поролон. Двое стариков, похожих на древних черепах, сидели рядом и ковырялись в еде на своих тарелках.

Мама Джастина, худющая женщина с большой черной завивкой, стояла у кассового аппарата, проверяя чеки и пересчитывая деньги. Она с любопытством глянула на нас и что-то сказала Джастину по-корейски.

– Привет, миссис Ги, – сказал Хомяк с обезоруживающей улыбкой. – Рад снова вас видеть.

– Привет, миссис Ги, – добавил я.

– Да, да, привет, привет, – сказала она и снова уткнулась в свои чеки.

– Ну что, пойдем? – спросил Джастин.

– Сначала надо с твоим папой поздороваться, – сказал Хомяк. Он направился в конец стойки, где отец Джастина переворачивал толстые говяжьи котлеты на гриле. – Мы славно поработали и славно отдохнем, мистер Ги?

Нахмурившись, отец Джастина спросил:

– Что?

– Здравствуйте, мистер Ги, – сказал я.

– А, здравствуй… а ты?..

– Бен Грейвс. Я был на дне рождения Джастина в марте, и еще вы приглашали меня на ужин в прошлом году.

– Да, да, помню. Ты хороший друг. Джастин, он хороший друг, верно?

Джастин пожал плечами.

– Я тоже хороший друг Джастина, – представился Хомяк. – Чак, помните меня? Я тоже был на дне рождения Джастина. Картошка фри у вас, мистер Ги, просто пальчики оближешь.

– Джастин, иди поиграй с друзьями, – сказал мистер Ги, снова поворачиваясь к грилю.

– Идемте, – сказал Джастин.

Не обращая на него внимания, Хомяк сунул руку в тесный карман вельветовых брюк.

– Раз уж мы здесь, куплю-ка я себе немного картошечки…

– Ты голодный? – спросил Джастин.

– Он всегда голодный, – пояснил я. – Слушай, Тед – это имя твоего отца?

– Нет.

– Тогда кто такой Тед?

Он пожал плечами.

– Хм-м… – Хомяк полез в другой карман. – Где-то у меня были деньги…

Я понял, что, если Джастин не предложит нам картошку фри бесплатно, раскошелиться за нее придется мне. Хомяк мог пообещать отдать мне потом деньги, но я знал – он никогда не отдаст. Всякий раз, когда у него появлялись бабки – а это случалось часто, он получал пять баксов каждые выходные просто ни за что (тяжелая работа была для него анафемой), – он почти все тратил в первый же день на конфеты, книжонки с анекдотами и комиксы. Такие понятия, как «сбережения» и «долги», были ему чужды.

– Сколько стоит маленькая упаковка картошки, Джастин? – спросил я.

– Ну, парни, – сказал Джастин, явно догадавшись, что у нас на уме. Он обратился к отцу по-корейски. Тот что-то ответил и покачал головой. Но потом бросил во фритюрницу черпак наструганной картошки. Масло с шипом взорвалось пузырьками.

– Сейчас папа вам приготовит, – сказал Джастин.

– Вот и молодец! – радостно воскликнул Хомяк и хлопнул Джастина по плечу. – Эй, Бен, у тебя есть четвертак для видеоигры?

– Должен быть у тебя, – сказал я ему. – Ты собирался купить картошку фри, помнишь?

Его губы искривились.

– Да, но я, похоже, оставил деньги дома. В других штанах. Так что скажешь? Есть пара минут, пока картошка жарится.