В 1708 г. в монастыре был свт. Дмитрий Ростовский и пел обедню и панихиду по царевне монахини Маргарите.

В 1923 г. Успенский женский монастырь был закрыт. В нем разместили историко-архитектурный музей. В 1946 г. Троицкий собор был открыт как приходской храм.

В 1991 г. после многих лет монастырь был восстановлен. Для богослужений был открыт Троицкий собор. Священником его стал о. Андрей Устюжанин, сын Клавдии Устюжаниной, пережившей смерть и воскрешение (т. н. «Барнаульское чудо»).

В 1995 г. были обретены мощи прп. Корнилия, и положены в правом приделе собора.

Зосимова пустынь в Арсаках. Об основателе Зосимовой пустыни сведений сохранилось очень мало. Со слов слепого старца Симеона Ермолаева, служившего несколько лет сторожем у его могилы, известно, что схимонах Зосима был иноком Свято-Троицкой Сергиевой лавры. Судя по чтимой в Зосимовой пустыни Смоленской иконе Божией Матери «Одигитрии», предполагают, что Зосима происходил из Смоленских земель. На берег Молохчи, в место, называемое Ульянова пустошь, он пришел в последней четверти XVII в. с монахом Ионою, который стал келейником старца. Зосима построил тут деревянную часовню и келью, и сам выкопал колодезь.

В 1710–1713 гг. вокруг старца Зосимы уже собирались иноки. Известно имя его ученика Кирилла. Традиционным послушанием в пустыни стало пчеловодство.

Императрица Елизавета Петровна, унаследовав от Екатерины I Александровскую слободу, часто навещала там сестру Петра I Марфу Алексеевну. Проездом, она всегда посещала старца Зосиму, которого очень чтила.

Есть предание, что умирая, старец Зосима завещал похоронить себя без почестей, в случае же неисполнения его просьбы, грозил более ста лет не являться. Но известно, что сейчас же после его преставления отправили гонца в Москву к императрице Елизавете Петровне. Императрица пожертвовала десять тысяч рублей на погребение и прислала Владимирского архиерея и певчих, чтобы со всеми почестями похоронить старца в заранее ископанной им самим могиле. Погребение, таким образом, было великолепное и народу стеклось очень много.

На могиле старца Зосимы поставили большой памятник из белого камня. Впоследствии построили часовню. После смерти Зосимы, Ульянова пустошь стала постепенно запустевать. Но люди продолжали идти на могилу старца. Жители соседнего с. Никульского ежегодно, в праздник Преображения Господня, совершали сюда крестный ход.

Доходам небольшой часовенки позавидовал священник соседнего с. Слотина и уговорил владельца земли, на которой стояла часовня, помещика Тимонова перенести из часовни все иконы в церковь с. Слотина. Священник снял с могилы старца Зосимы памятник и стесал с него топором надпись. Впоследствии этот памятник поставили на могилу самого этого священника в с. Слотино. В часовне же землевладелец распорядился устроить птичню и свинарню. Но каково было изумление птичницы, когда после первой же ночи она нашла всех свиней и птиц мертвыми. Вскоре землевладелец умер, а его имение перешло в другие руки.

Постепенно, память о пустыни стала исчезать совершенно. На месте бывшей часовни над могилой старца Зосимы стоял лишь простой липовый крест. О старце помнили лишь две высокие ели, росшие рядом, вероятно еще со времен Зосимы, да колодец, вырытый им на берегу Молохчи. Однажды, местные работники увидели старца Зосиму, который кадил свою могилу. В другой раз, пастухи заметили огонь над самой могилой. После этих чудесных явлений, над его могилой была выстроена часовня.

В 1855 г. всю землю с Ульяниной пустынью приобрела дворянка Генриетта Ивановна Нетель. Несмотря на то, что она была лютеранского исповедания, она не препятствовала чествованию памяти схимонаха Зосимы. У часовни продолжали совершаться исцеления. Молва о них все более и более росла. Это даже привело госпожу Неттель к мысли о пожертвовании Ульяниной пустыни с часовней в пользу духовного ведомства. Но почему-то с пожертвованием она стала медлить, даже передумала, а потом в ее семье случилось несчастье – умерла любимая дочь Юлия. Мать похоронила ее у самой Зосимовской часовни и все время думала о том, что будет с могилой после ее смерти, когда другие дети продадут имение. Тогда Неттель и вспомнила о своих прежних планах. Помощником ее в благом деле стал сын радонежского юродивого Филиппушки, Прокопий.