Эльна скользнула взглядом в самый конец вязи. Здесь ярко пылали двенадцать кровавых рун, от которых в разные стороны расходились черные и зеленые мерцающие нити. Концы нитей извивались, словно змеи, вязь обрывалась.

Колдунья повернулась к одному из жертвенных камней и нашла в плетении такую же руну. Внезапно мелькнула страшная догадка: сотворенную вязь прервали при помощи очень мощного заклинания. Ради него пролили кровь, невинную кровь. Она закричала от ужаса.

– Что случилось? – на ее голос прибежал Каяр. Девушка зашлась в рыданиях, вцепившись в руку Клинка.

– Я поняла… Они их закрыли… Ужасная жертва…

Каяр ничего не понял. Он нежно погладил Эльну по голове. Подошла Шантри. Кинула взгляд, пытаясь определить, что могло напугать колдунью. Белая магичка видела то же плетение, и даже могла разобрать часть рун, но не их смысл.

– Успокойся. Ты что-нибудь нашла или просто с ума сходишь? – спросила она.

– Я поняла, почему умерли эти дети, – глотая слезы, произнесла Эльна. – Их убили для того, чтобы прервать вязь, которая открыла врата между мирами.

– Ты хочешь сказать, что их принесли в жертву, чтобы закрыть разломы? Как ты узнала?

Эльна не могла объяснить: вязь говорила сама за себя. Шантри с недоверием поморщилась – она видела, но не понимала.

– Если поверить Зерву, то для открытия разломов жизни детей не требовались, – Каяр замер, подбирая слова. – Значит, их убили те, кто пришел сюда после белых магистров. Все ломали головы, почему разломы затянулись. Зерв уверял, что не знает. Разломы могли затянуться сами, но их могли и закрыть. Двенадцать младенцев. По одному на каждые врата. Кто-то провел еще один обряд, уже после битвы при Гаир-Ра.

– Ты же сам только сейчас сказал, что белые маги не могли…

– А я и не говорю, что это белые. Нет ничего хуже, чем встретиться с душой невинно убиенного у подножия Лощ. А с душой убитого тобой младенца… Я бы не смог пойти на такое, даже если бы сам король приказал. Уверен, и белые тоже не могли. Да и Зерв молчал об этом, хотя сподобился излить душу. Это сделал кто-то другой.

– Преступление, которое спасло Нум, – прошептала Шантри.

– О чем ты говоришь! – простонала Эльна.

– Это гнусно, но варвары и не на такое способны, – отчеканила Шантри.

– Если при помощи таких жертв закрывали разломы, то сотворили это отнюдь не варвары, а те, кто прекрасно владел магией, – сказал Каяр.

– Кто мог знать, какую цену надо заплатить?

Каяр скрипнул зубами от злости. Его подмывало поведать про свой разговор с Зервом. Ужасные предсмертные откровения безумного старика не давали покоя. Если Пандорий знал, как открыть дорогу в иной мир, мог знать, как и закрыть ее. Если так, то этим знанием он поделился не с белыми магами. Проклятье! Ни Пандория, ни Зерва об этом больше не спросишь!

– Кто бы он ни был, он спас Нум и заработал вечное проклятье, – выдохнула Шантри.

– Вопрос в другом: когда стало известно, как можно оборвать связь с миром нелюдей.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Шантри.

– Пандорий… – Каяр замялся. – Ему могли подсказать, как открыть дорогу в чужой мир, а затем… Затем тот, кто начал это, нанял еще кого-то, чтобы закрыть путь. Или сделал это сам.

– Обмануть Пандория, белых. Какой в этом смысл?

– Кто-то хотел начать большую войну между пришлыми и людьми. Другого объяснения не нахожу, – отчеканил Каяр.

На душе у Клинка сразу стало легче, словно он и впрямь поделился со спутницами откровениями Зерва. Шантри покачала головой:

– Белые маги совершили страшную глупость, но обвинять их в еще большем преступлении – нет оснований.

– Бабушка говорила, что по одному слову трудно представить весь рассказ, – вставила Эльна.