– Что же мы решили? – неуверенно спросил Первосвященник.

– Предлагаю поручить Коген Гадолу переговорить с Иродом и убедить его в том, что весть о Мешиахе ничем не грозит его власти, – сказал Йешуа бен Фабий.

– Верно! Верно! – раздались одобрительные голоса.

– Также поручить всем священнослужителям Храма настроить народ на мирный лад, – добавил Маттафий бен Теофилий. – Проповедовать, что Мешиах придет не скоро и когда Он придет, то принесет с собой мир и любовь.

Рабби Гилл-Эл окинул взглядом собравшихся. Никто не возражал. Первосвященник явно не достиг своей цели.

– Ну что ж? – заключил рабби Гилл-Эл. – На том и закроем Синедрион.

– Элохим, пора вставать. Уже утро.

– Азаз-Эл?

– Нет, Габри-Эл. Азаз-Эл сейчас далеко в будущем.

– Не верю. Ты и есть Азаз-Эл. Докажи, что это не так.

– Мы неразличимы. Близнецы. Но заклятые враги. Отец знает это и разделил время для нас, чтобы нам не встречаться. Время Азаз-Эла наступает под вечер. А мое – под утро. Вспомни, вчера я явился к тебе утром, а он пришел вечером. Разве не так? Теперь-то убедился?

Исчез фамильярно-фривольный тон. Но Элохим все еще сомневался.

– Не совсем.

– Хорошо. Открою тебе тайну, как различить нас. Азаз-Элу запрещено произносить Его имя, а мне – нет.

– И как Его зовут?

יהוה –

– Но эта гора принадлежит Азаз-Элу.

– Совершенно верно. Она его вотчина. Ему не дозволено вступать ногой на гору Мориа. Но мне разрешено приходить сюда, когда его нет. Люди здесь подвергаются искушению и соблазну. Мне Отцом поручено помочь им.

– Еще никому не удавалось преодолеть искушение на горе Соблазна.

– Ты станешь первым. Ты уже прошел испытание.

– Какое?

– Азаз-Элу не удалось заколдовать тебя.

– Что из этого следует?

– Свобода. Ты свободен делать все, что тебе заблагорассудится.

– И идти домой?

– Это решать тебе.

– А как же Анна?

– Она будет только рада. Кстати, она уже почувствовала шевеление в животе.

– Да!? Так скоро?

– Кажется, не веришь. Но имей в виду. Нет ничего невозможного для Него.

– Стало быть, бессмысленно ждать здесь тридцать дней?

– Почему бессмысленно? Свежий воздух. Уединение. Никто не мешает. Можно собраться с мыслями. Отдохнуть от городской суеты.

– Значит, теперь хочешь, чтобы я остался здесь?

– Мне все равно. Поступай, как подскажет тебе сердце. Наслаждайся свободой. А я пошел. Пока.

Элохим запутался. «Если бы они стояли рядом, точно сумел бы их различить». У него когда-то служили близнецы. Они одевались одинаково, говорили одинаково и были почти неразличимы и неразлучны. Приходили к нему всегда вместе. Говорили одновременно, иногда перебивая, иногда дополняя друг друга. Один начинал, а другой заканчивал предложение. И всегда уходили, оставив его с головной болью. Он скоро избавился от них. И с тех пор ему близнецы не нравились: «Какая-то непонятная ошибка природы».

«Кому верить?». Быть может, к нему трижды являлся один и тот же юноша. Быть может, нет никаких близнецов? А ведется какая-то непонятная, коварная игра? Какие у него основания предполагать, что он имеет дело с близнецами, кроме слов самого юноши? Видел он их рядом, вместе? Нет. При первых встречах вообще речь не шла о близнецах. Лишь теперь юноша заговорил о них. Зачем? Чтобы запутать? Но если нет близнецов, а есть лишь коварная игра, то нельзя верить ничему, ни тому, что Анна беременна, ни тому, что ему надо подождать здесь тридцать дней, ни тому, что встреча с Анной назначена в полночь у Шушанских ворот.

Стало быть, и в самом деле, нет смысла торчать здесь. Уйти домой, что ли? Он пришел к тому же, что предлагал Азаз-Эл. Нет, надо отдать должное Азаз-Элу. «Запутал меня окончательно». У него, в самом деле, дьявольский ум.