– Я сам! Сам могу помыться! – наконец-то Марк пришел в себя и сумел найти силы воспротивиться хаосу, творящемуся вокруг. Выхватив у озадаченной старухи полотенце, он начал натирать ею грудь. – Спасибо.

Пробубнив «хозяйское дело», старуха покинула баню, и Марк наконец остался один. Его руки тут же безвольно опустились в воду, а затем и весь он медленно скатился в горячую кадку с головой. Потрясающее, успокаивающее тепло обволакивало его тело, и под горячей водой все плохие мысли отступали прочь. Вынырнув, Марк вздохнул с таким облегчением, какого не испытывал уже очень давно. И он остался в тишине.

По ту сторону двери, однако, раздавались отчетливые голоса. Даже не нужно вслушиваться, чтобы различить речь старухи и Мары, которые горячо спорили.

– А вы-то в чем мыться будете? Я вам грела!

– Не буду я сегодня мыться.

– Будете чумазая ходить?

– Я чистенькая. Чумазый – он.

– Ох, ох, – запричитала старуха. – Если ж княгиня узнает, что у вас гости…

– А ты ей не говори – не узнает! – бойко отвечала Мара.

– А если ж он опасный какой? – не унималась женщина, – вдруг он буйный?

– Это мой друг, нянечка! – голос Мары звучал заискивающе. – Да и он не опасный. Вот, Дауд подтвердит. Дауд, он же не опасный?

Дауд помедлил с ответом. Видимо, Мара добивалась от него определенных слов, которые он не сразу додумался произнести.

– Он не опасный, – наконец-то зазвучал его монотонный, лишенный эмоций голос. Марку отчего-то стало легче.

– Он у нас останется на ночь! – заявила Мара, и от этих слов Марку стало не по себе. Ночевать во дворце? Да ребята за такое камнями забьют!

– Тогда я должна уведомить княгиню.

– Нет! Это мой друг, ну же. Я ни с кем, кроме него, не дружу. Ну, еще с Даудом, – голос Мары вновь приобрел хитрые нотки. – Вот кто тебе больше из моих друзей нравится: Марк или Дауд?

– Ох, ох, – причитающий голос старухи постепенно отдалялся. Послышался звук закрывающейся двери, и Марку стало совершенно легко. Закрыв глаза, он вновь опустился под воду.

На табурете его ждала чистая одежда. Своего грязного балахона он нигде не обнаружил, видимо, его с собой унесла та старуха. Свежие рубаха, носки и штаны – какие-то чересчур мягкие и яркие. Причудливый узор на вороте, пунцовый цвет штанов никак не укладывались у Марка в голове. Кроме того, он не увидел своей обуви у входа, когда вышел. Зато его встретила улыбающаяся Мара.

– Ну, как тебе моя комната? – она широко развела руками и плюхнулась на кровать, поджав ноги.

– Ну… – Марк огляделся вокруг, но снова не успел договорить, как в комнату влетела старуха. В руках у нее блестящий поднос, на котором стояло два кубка с какой-то жидкостью и миска с неизвестным лакомством.

– Перекусите и живо спать, – сказала она, пригрозив пальцем Маре. Затем перевела взгляд на Марка. – Без глупостей. Ты тут в гостях!

Марк согласно затряс головой. При виде диковинных лакомств в животе у него заурчало. Мара похлопала ладонью по кровати, пригласив Марка сесть рядом, и он робко устроился на углу. Кровать и впрямь оказалась очень мягкая, настолько, что он даже начал проваливаться.

В кубках теплое молоко с каплей чего-то сладкого, похожего на малиновое варенье. Хоть аппетита у Марка нет, живот все же крутило от голода, поэтому он быстро осушил кубок со своей порцией молока. Мара не допила свое и, вытирая пальцем молочные усы над губой, протянула ему. Он хотел вежливо отказаться, но молоко такое свежее и ароматное, что не смог этого сделать. Осушив и второй кубок, он уставился на прозрачную миску с лакомствами.

– Это фрукты в сахаре, – пояснила Мара, протягивая ему яркий кусочек чего-то, – это персик. Ешь.