Следует признать, что наблюдаемое переосмысление соотношения частного и публичного права своей первопричиной имеет не только формирование информационного общества, но и постепенный уход от монополии позитивистского правопонимания советского периода развития юридической доктрины. Причем оба указанных фактора взаимно усиливают действие друг друга.

Становление постсоветской правовой системы осуществляется одновременно с обособлением общества от государства, эмансипацией человека и сопровождается развитием гражданского общества, которое объективно порождает нормы частного права, признающиеся современной философией права «единственно возможной формой его (права) существования (курсив мой. – В.П.)»^>88.

Современной наукой правогенез характеризуется разительно иначе, чем в советской период ее развития. В частности, признается «генетически» присущий дуализм права: «Принципы частного права и судопроизводства, а затем и права человека объявляются нормами естественного права, а государству вменяется в обязанность обеспечить их действие. Если частное право складывается спонтанно, получает затем соответствующую фиксацию, т. е. развитие идет от отношения к норме, то публичное право «придумывается» как система норм, порождающих новые институты, процедуры, отношения, т. е. развитие публичного права идет в обратном порядке – от нормы к отношению»^>89.

Подобные достаточно убедительные выводы по результатам анализа процедуры правообразования в советские времена были просто невозможны. Все правоведы тех времен (включая процессуалистов) придерживались единственной идеологически допустимой точки зрения: «советское право – есть совокупность правил поведения, установленных государством в законодательном порядке»^>90.

Налицо революция в понимании самого права и его внутреннего объективно обусловленного (конфликтом личных и общественных интересов) дуализма.

Поскольку гражданское процессуальное право сочетает в себе как частные, так и публичные начала, взгляд на него с новых общетеоретических позиций не может не «высветить» очевидной необходимости его модернизации.

Применительно к вопросу о модернизации процессуальной формы ее необходимость уже сейчас констатируется в публикациях ведущих специалистов по гражданскому процессу: «Цивилистический процесс исторически традиционно мыслился как институциональное явление (это характерно и для России). Институциональный подход в немалой степени способствовал формированию нормативистского понимания судебной защиты и правосудия как исключительно публично властной деятельности. В своем крайнем выражении это ведет к диверсификации процесса, что расценивается как негативное явление, затрудняющее путь к судебной защите и блокирующее развитие нового качество цивилистического процесса в новых общественных и правовых реалиях. Напротив, процедурное развитие цивилистического процесса предполагает акцентирование частноправовых методов регулирования, что вовне выражается в многообразии судебных процедур внутри (а также и вне) процесса, выбор которых в подавляющем большинстве случаев строится на приоритете заинтересованных лиц. Частноправовой (но не публично-правовой) компонент становится таким образом критерием внутреннего развития процесса (курсив везде мой. – В.П.)»^>91.

Думается, прогнозируемое нами принципиально новое восприятие правосудия по гражданским делам (как услуги), обусловленное внедрением электронно-телекоммуникационных форм процессуального общения суда с участниками процесса, также будет взаимообусловлено с усилением роли частноправового его начала.