Поначалу я сдерживалась, опасаясь, что мой спаситель не справится с препятствиями или оступится. Все же, в отличие от меня, он не знает маршрут, да и вряд ли аристократов учат бегать по крышам. Но, на удивление, парень не только не спасовал перед непростым забегом, но бодро шел со мной плечом к плечу! Это не могло не задеть мою профессиональную гордость, и спустя еще пару кварталов мы уже неслись во всю прыть, устроив спонтанное, безумное соревнование.

Прыжки, кульбиты, скольжения, перекаты – для каждого участка были свои трюки, и мы, словно цирковые акробаты, проделывали невероятные маневры, то перелетая с крыши на крышу, то балансируя на тонких веревках, то ныряя в зияющие пустотой окна верхних этажей прямо с соседних крыш. Это было потрясающе! Особенно когда мой попутчик включился в игру и смог пару раз меня обогнать. В какой-то момент мое чувство горечи отступило, а на сцену вышел такой родной и такой пьянящий азарт. Мы устроили настоящую гонку! Бесшумную, сверхскоростную и сверхсложную ввиду все непрекращающегося дождя.

Достигнув конца человейника, я замерла на крыше крайнего домишки, вглядываясь вдаль, на раскинувшийся перед нами город. Монструозные крепостные стены, созданные чужеродной этому миру магией, уходили в небеса. Почти сорок метров… Именно такой длины веревки мы брали на вылазки. Ярко светились окошки, расположенных по обе стороны от врат, зданий храма. Такие представительства есть у каждых из шестнадцати городских врат. Именно здесь раздают пайки резервантам, покупают младенцев и обменивают реальные дни и годы жизни на обычные монетки, прозванные в народе деньками. Днем здесь не протолкнуться, но сейчас даже многочисленная стража попряталась, оставив лишь пару соглядатаев.

Я осмотрела свой многострадальный плащ и спрыгнула в радостно хлюпнувшую грязь. Осталось миновать еще пару сотен метров полосы отчуждения между городом и человейником. Надеюсь, успею за это время чуть обсохнуть, благо дождь поутих, и мой внешний вид, хоть и оставлял желать лучшего, но стал приемлемым.

Рядом мягко приземлился Кеван.

– Воистину, миледи, вы невероятны! – восторженно сообщил он мне, тяжело дыша. – Не думал, что кто-то в этом мире способен заставить меня так побегать! Позвольте высказать вам мое искреннее восхищение.

Моя профессиональная гордость неуверенно подняла замызганную мордашку, шмыгнула носом и выпятила впалую грудь.

– Не скромничай, ты очень хорош! Не ожидала подобного от аристо. Знаешь, я уже сто лет так не носилась, чтоб по полной, на грани! Высшие! Как же я по этому скучала! Ник вечно осторожничает…

Я резко заткнулась, поняв, что на энтузиазме сболтнула лишнего, но было поздно. Кеван тут же уцепился за мои слова.

– Ник?

Бездна! Нет, братишка прав, меня нельзя никуда выпускать одну. Косяк на косяке! Хотя этот чудик ведь все равно считает меня какой-то благородной, так что не все ли равно?

– Мой брат, – нехотя пояснила я, с трудом выбравшись на дорогу и не спеша двинувшись к городу.

– Ваш… брат… – как-то заторможенно повторил Кеван, не двигаясь с места. Я лишь пожала плечами. Пусть думает, что хочет. Конечно, он хороший парень, и голос у него завораживающий, но, увы, нам с ним не по пути.

Он быстро меня нагнал и преградил дорогу.

– Постойте, миледи, прошу вас. Вам нельзя идти в город.

Я опешила то ли от наглости, то ли от отчаяния, наполнявшего его голос.

– Что?!

– Вы ведь ничего не знаете, не так ли? Вы не понимаете, насколько это опасно! Николас не мог отпустить вас одну!

– Что?!!

Нет, меня поразила не дерзость подобного заявления. И не то, что этот странный парень, судя по всему, понял, что я вовсе никакая не аристократка, а находящаяся в розыске преступница. И даже не тот факт, что этот безумец, опознав во мне разыскиваемую воровку, решил меня предостеречь, а не сдать властям.