Через неделю объявили результаты. По баллам Миша занял третье место. «Почётное», как он тогда пошутил.

Там, где я работал никем, был юрист Алексей. Лысый полноватый парень, сторонящийся общих разговоров, очень искренний наедине, тихий. Часто его веки краснели, а пот отдавал спиртом. Почему-то он мне показался «своим», хотя Миша и твердил мне беспрестанно, что «свои» – понятие классовое. Он (Миша – молодой агитатор) даже заставил меня прочесть «Государство и революцию» Ленина, но я совершенно ничего не понял и большую часть пролистал. Ахинея какая-то.

Как-то я позвал Алексея выпить пива после работы в бар, где трудился мой одногруппник. Нам предоставили скидку до десяти часов, пока не приехал хозяин бара.

Я рассказал Алексею о нашей проблеме и попросил помочь словом или делом. К моему удивлению, Алексей сказал, что нужно читать.

– Юрист не имеет готовых ответов, но знает, где почитать.

Очень странная профессия, получается.

– А чего просто не заплатить? – поинтересовался он.

– Нечем, – ответил я, отвинчивая голову сушёному лещу.

– Я почитаю и, может быть, что-то найду. Но, скорее всего, придётся платить.

– Понял. А у тебя что с жильём? Снимаешь?

– Ипотека. Когда выплачу – будет сорок восемь лет. Но попытаюсь быстрее.

Представить Алексея в этом возрасте я не смог. Ставя стакан на липкий стол, он вдруг дёрнулся так резко и внезапно, будто из-под него вынули стул.

– Ты чего?!

– ВСД, – объяснил он.

– А, – сочувственно протянул я. – Если Мишу в армию заберут, то мне придётся самому платить за квартиру, а это почти вся зарплата.

– Заплатит твой Миша и никто его никуда не заберёт.

– Нечем, – повторил я.

Интересно было с ним тем вечером в баре. Очень сосредоточенный человек. Мне не верилось, что он старше меня всего-то на пару лет. Я решил, что мало читаю. И вообще поверхностно отношусь к жизни. Я даже признался в этом Алексею, когда мы курили у бара, но он лишь махнул рукой и посуровел, как больной, которому напомнили о диагнозе.

– Ничем порадовать не могу, – начал Алексей утром. – Вариантов маловато. Самый дешёвый: проходите полное медицинское обследование и ищете хоть какую-нибудь болезнь из списка. – Он протянул несколько листов с табличкой. – Если болезни нет, то платите врачу из призывной комиссии, и она появится.

– Нечем платить, – напомнил я.

– Ещё вариант, – продолжал консультацию Алексей. – Альтернативная служба: религиозные или политические убеждения.

– О! – обрадовался я. – Убеждения есть. Он марксист. Или коммунист. Или большевик. Левый, в общем. Они ж против любой войны, кроме классовой.

– Так лучше не говорить. Это экстремизм. Но не важно, – махнул он рукой. – Государству всё равно в данном случае: марксист он, фашист, монархист – кто угодно. Главное, чтобы пацифист. Но я бы советовал сослаться на религиозные убеждения и точка. Так будет понятнее. Не может он воевать, и хоть режь его. Автомат в руки берёт, а тот выпадает. Это наиболее приемлемый вариант. Будет спокойно проходить альтернативную службу. Здесь в городе, если договоритесь. Плохо, что два года, а не год и, скорее всего, не в самой приятной организации, но тут каждый сам выбирает.

– Зарплата будет?

– А как же. МРОТ, – ответил Алексей и добавил сдавленно: – Ох и подташнивает меня. Может, пивка на обеде дёрнем? За нашу свободу, а? И в честь неё? – Почесав крупный нос, он добавил: – Есть ещё вариант. Элегантный.

– Так-так, – оживился я.

– Выборы сейчас в муниципалитет идут. Пусть попробует избраться. Депутатам, даже муниципальным, дают отсрочку. Он где прописан? В селе где-нибудь?

– В районе. Шестьдесят кэмэ от города. У самой границы.