Вернемся к дискуссии о предмете преступления, предусмотренного ст. 199 УК. Из ст. 71 Конституции Российской Федерации видно, что в ведении РФ находятся федеральные налоги и сборы, а установление общих принципов налогообложения и сборов в РФ отнесено к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов (ст. 72 Конституции). Согласно ст. 1, 3, 6, 12 и 13 Налогового кодекса РФ, региональные и местные налоги устанавливаются не только этим Кодексом, но и соответственно законами субъектов РФ и нормативными правовыми актами представительных органов местного самоуправления. Следовательно, есть все основания включить в предмет названного преступления региональные и местные налоги.

Конституционность установления налогов, наряду с Налоговым кодексом РФ, законами субъектов РФ и нормативными правовыми актами представительных органов местного самоуправления подтверждал и Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 21 марта 1997 г. В нем указано: «Признать положение абзаца первого пункта 2 статьи 20 Закона Российской Федерации “Об основах налоговой системы в Российской Федерации” с учетом вытекающего из части первой статьи 1 данного Закона права органов государственной власти субъектов Российской Федерации устанавливать и отменять налоги и сборы, а также льготы налогоплательщикам в соответствии с общими принципами налогообложения и сборов соответствующим Конституции Российской Федерации»[225].

Напомним, что и высшая судебная инстанция считает региональные и местные налоги предметом преступления, предусмотренного ст. 199 УК. Так, в абз. 2 п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О некоторых вопросах применения судами Российской Федерации уголовного законодательства об ответственности за уклонение от уплаты налогов» разъясняется, что «суд может указать в приговоре размер денежной суммы, подлежащей взысканию с осужденного, и, в зависимости от вида[226] неуплаченного налога – наименование бюджета (федеральный, региональный, местный), в доход которого указанная сумма подлежит взысканию».

В то же время принятые до вступления в силу Федерального закона от 25 сентября 1998 г. «О лицензировании отдельных видов деятельности» в некоторых субъектах РФ постановления о введении лицензирования заготовки, переработки и реализации лома цветных металлов (эту деятельность чаще всего считали требующей контроля), были незаконными.

В соответствии с ч. 2 ст. 4 ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» перечень лицензируемых видов деятельности при отсутствии федерального закона определялся постановлением Правительства РФ от 24 декабря 1994 г. «О лицензировании отдельных видов деятельности». Указанное постановление заготовку, переработку и реализацию лома цветных металлов не относило к лицензируемым видам деятельности и не предоставляло субъектам РФ полномочий на введение непредусмотренных к лицензированию видов деятельности[227]. Следовательно, обращаться к нормативным правовым актам субъектов РФ о лицензировании указанного вида деятельности до 4 октября 1998 г. было недопустимо, а привлечение к ответственности по ст. 171 УК за осуществление без лицензии заготовки, переработки и реализации лома цветных металлов было незаконным.

Высказывания за обращение при толковании признаков составов экономических преступлений только к федеральному законодательству стали своеобразной «дискриминацией» этих преступлений. Ведь не ставился же вопрос об отсутствии единого основания уголовной ответственности за незаконную охоту, хотя, как известно, правила охоты с учетом местных особенностей устанавливают субъекты РФ. Наконец, и сам Уголовный кодекс содержит «указатель» на региональное законодательство, подробно раскрывающее признак состава преступления. Так, для уяснения признака «лица, занимающего государственную должность субъекта РФ», п. 3 примечания к ч. 2 ст. 285 УК прямо адресует правоприменителей к региональным нормативным актам, хотя несовпадение в них при отнесении к этой категории тех или иных должностных лиц уже предполагается.