– Добрый вечер, очень рад, что Вы приняли правильное решение.

Молодой человек, отец трех детей и примерный семьянин одновременно, открыл нам дверь и жестом пригласил войти. Ната гордо прошествовала первой.

– Она всегда и во всем со мной. – Предупредив вопрос, ответила я, и прошла за своей подругой.

– Как желаете. Это Ваше дело.

Он предложил нам вина. Я отказалась, а вот Ната согласилась, разумеется, и, вовсю кокетничая, приняла бокал. Видимо, она еще лелеяла надежду…

– Я, вероятно, должен представиться.

– Да уж, было бы не плохо. – Я села в углу дивана, а Ната, как самый преданный спаниель уселась на полу рядом, распустив уши-волосы по моим коленям, и разве что не завиляла хвостом от нетерпения. Молодой человек тяжело вздохнул, глядя на мою подругу. Я его понимаю. К ней нужно привыкнуть.

– Меня зовут Ильнес… Это… Скандинавское имя.

– Повезло. Послушайте, многоуважаемый, давайте сразу договоримся. Ваши родители, жена, дети, работа и прочее меня не интересует. Изо всей этой, я не сомневаюсь, занимательной истории, мне бы хотелось знать только одно. Откуда у Вас это фото. Все.

Ната ущипнула меня в знак протеста. Кому-кому, а уж ей было интересно все. Особенно, что касается жены. И детей. Похоже, наконец – то в ее жизни начало происходить что-то стоящее внимания.

– Увы. Я не смогу рассказать о Вашей матери пока Вы не согласитесь на сотрудничество с… Нашей скромной организацией.

– Очень интересно. И чем же занимается Ваша скромная организация?

– А это Вы узнаете только тогда, когда согласитесь посетить нашу… наш офис.

– Забавно. Сначала Вы говорите о каком-то важном разговоре (простите за тавтологию), потом присылаете фото моей мамы, которую много лет никто не видел, а сейчас не можете и двух слов сказать о том, что и как.

– Поверьте, если бы я мог, я бы рассказал. Но есть правила, которые нельзя нарушать. Если Вы согласны на небольшую поездку, я сообщу… Начальству, – было такое ощущение, что он сверяется с заранее написанным текстом, – и завтра же мы сможем…

– Ого! Как скоро, однако. Не кажется ли Вам, что это слишком? Так вот и завтра?

– Дело не терпит отлагательств. Я могу лишь сказать, что Вы будете вправе отказаться от предложения. Проблем с выездом из страны не будет. У нашего начальства очень обширные связи. Частный самолет будет готов в течение часа после звонка.

– Вот как. – Я задумалась. Все это слишком наигранно, нереально и глупо. Частный самолет, какой-то тип в кресле напротив, который читает по бумажке и морщится при слове «начальство», полное непонимание, что и где, и главное – зачем.

– Ой… – Ната жалобно пискнула и вздрогнула.

– Ну, что такое? – Я уже и забыла о том, что она тут. Все это время мое личное бедствие сидело тише воды, ниже травы.

– Я завтра не могу. У меня завтра с утра маникюр, потом массаж и обертывание. Знаешь, тут такой хороший спа-салон и тааакой массажист…

Ильнес (вот дал же Бог имя!) едва не подавился кофе, когда услышал Натино «почему нет».

– Послушайте, мисс, я Вас уверяю, что там, куда мы поедем, маникюр не представляет никакой ценности.

Пришла очередь Нате откашливаться, поскольку такого ей не смел сказать никто. Ната и маникюр – созданы друг для друга.

– И я даже готов буду сам и лично оплатить любого мастера по издевательству над ногтями в случае Вашего отказа. Ведь я так понимаю, – он обратился ко мне, – если поедите Вы, то поедет и Ваша подруга?

– Угу… – буркнула я. Ната ерзала у моих ног, подбирая слова для отпора врагу. Посягнуть на святое – означало подписать себе же смертный приговор. А святым было все, что относилось к процедурам – будь то отбеливание зубов или посещение солярия.