– А ты, Уайт, чем порадуешь?

Добрались, подумал Дэвид. Вообще он был скромным, и это очень мешало ему по жизни. Вот и теперь, когда внимание всех было переведено на его персону, он снова почувствовал себя немного неловко. А теперь, после выступления Бритни и Марты, Дэвиду и вовсе казалось, что он целый день ничего не делал.

– Да так, – начал он судорожно соображать, – было несколько постоянных мелких покупателей, с одними, более крупными договориться не получилось.

Бритни хмыкнула.

– Значит, плохо старался. У меня же получилось. Иногда мне кажется, я одна здесь работаю. Вся выручка на мне. Мне что, больше всех надо?

Дэвид нахмурился и отвел взгляд в сторону. Внутри бушевали эмоции, и он почувствовал, как вот-вот взорвется. Бритни обладала какой-то странной особенностью, что при разговоре с ней Дэвид чувствовал себя по непонятной причине постоянно виноватым. Он никак не мог понять, что же это все-таки такое.

– И почему же? – попытался разрядить накаляющуюся обстановку Норрингтон.

– Не знаю, целый час мы бродили по складу, но в итоге они сказали, что посмотрят еще в другом месте. Думаю, они уже не вернутся.

– Что ж, плохо, – Норрингтон поднялся и направился к выходу, – ладно, работаем в текущем режиме.

Дверь в офис захлопнулась, и в воздухе повисло тяжелое молчание. Бритни с недовольным видом уткнулась в монитор и погрузилась в работу. Марта последовала ее примеру. Настроение Дэвида было слегка подпорчено такими выпадами и до вечера они перекинулись между собой лишь несколькими фразами, и то по работе. Ощущение враждебной настроенности Бритни по отношению к нему практически никогда не покидало Дэвида. Да и сам Дэвид старался лишний раз не вступать с ней в диалог, так как не знал чего от нее ожидать в следующее мгновенье – очередного приступа истерики или как это иногда бывало, веселого, непринужденного общения. Вообще у Дэвида к Бритни было двоякое чувство. Когда она истерила, он готов был ее разорвать. Когда она была в хорошем настроении, он испытывал к ней самые теплые чувства и готов был простить брошенные ей укоры в его адрес. С Мартой ему было куда проще, да и влечения он к ней не испытывал.

Ровно в шесть часов вечера Дэвид оторвал свой взгляд от монитора и протер уставшие глаза.

Ну, наконец-то, – подумал он, – пора сваливать.

Дэвид никогда не задерживался на работе, в отличие от Бритни и Марты, и считал это неприемлемым. Отложив все бумаги в сторону, он поднялся из-за стола, накинул рюкзак на плечо, и, выключив компьютер, направился к двери. Боковым зрением он взглянул на Бритни и Марту. Те, казалось, даже и не думали закругляться, хотя дома их ждали мужья и дети. Интересно почему? Наверное, жить всю жизнь с одним и тем же человеком настолько надоедает, что они готовы лишний раз задерживаться здесь. И для чего же все так рвутся к этой семейной жизни? Не понятно. Вот взять меня, подумал Дэвид, меня абсолютно никто нигде не ждет, но почему же меня всегда так тянет домой и я всегда возвращаюсь в одно и то же время? Парадокс.

– Всем пока, – бросил он через плечо и вышел.

Как только Дэвид оказался в коридоре, напряжение в теле сразу же понемногу стало стихать. Он прошел по длинному коридору и спустился по лестнице. Выйдя на улицу, глубоко вдохнув, он медленно поплелся вдоль дороги.

– Мам, пап, я дома, – открывая входную дверь, Дэвид вошел в дом.

Никто не ответил. Дэвид обошел гостиную и понял, что дома никого нет.

Неохотно поужинав, он направился в свою комнату и обессиленный, плюхнулся на диван. Работа изматывала его морально, и к вечеру сил не оставалось уже ни на что. Всё, чего он сейчас хотел, это просто полежать и расслабиться. Вытянувшись на диване, он погрузился в мечты о том, как он наконец-то уходит с ненавистной работы, открывает в себе талант музыканта и писателя, находит девушку-красавицу, и они вместе уезжают далеко отсюда. Мечты мечтами, а как воплотить это всё в реальность Дэвид пока не имел и понятия. Каждый день он тщательно продумывал план и варианты по своему спасению, но всё заканчивалось тем, что под тяжестью своих мыслей, он, сам того не замечая, погружался в сон, а когда просыпался, от них не оставалось и следа. Вот и сейчас он не заметил, как задремал. Проснулся он от стука входной двери. Дэвид поднялся с дивана и посмотрел на часы.