А я только сейчас понимаю, что машина давно стоит на месте, а главное – у ворот моего дома, на потеху всем соседям. Задыхаясь от негодования и не найдя больше слов, я нервно дёргаю ручку двери, чтобы выйти и убежать подальше от него. Но чёртова ручка не поддаётся, и я, словно рыба, выброшенная на сушу, бьюсь в судорогах, чувствуя, как ком обиды в горле не даёт дышать.

Власов наклоняется, почти ложась на меня всем своим весом, окутывая чёртовым запахом морского бриза, будто меня бросили с высокой скалы в прохладную воду.

– С ней надо нежно, – шепчет у самого уха и одним ловким движением открывает дверь.

Вместо того, чтобы выйти и сбежать, как и планировала, я, как заворожённая, смотрю в зелёные омуты и не нахожу сил даже вдохнуть. Сжатая челюсть и похоть в его глазах действуют на меня, как гипноз. Тело и вовсе бросает в дрожь, а кожа покрывается мурашками, когда его ладонь оказывается на моём бедре. Сначала нежно гладит, а потом сжимает до сладкой боли, и вместе с этим движением у Власова учащается дыхание. А заодно и моё.

Облизав пересохшие губы, я пробуждаю зверя. Арман набрасывается на на них так, словно перед быком помахали красной тряпкой – сминает, кусает и врывается языком в мой рот, как к себе домой.

Из моей груди предательски вырывается полустон-полувсхлип, и, потеряв голову окончательно, я, обмякнув, начинаю отвечать на поцелуй.

7. 6

Лиза

Словно тряпичная кукла, я позволяю делать с собой всё что угодно. А Власов, ничуть не стесняясь, пользуется этим. Его горячие ладони ласкают каждый уголок моего тела, губы творят что-то нереальное, притягивая меня ко дну вулкана, в котором я сгораю.

Голова приятно кружится, по венам течёт горячая лава, а внизу живота затянулся узел, что вот-вот взорвётся от напряжения. Дрожу, как лист на ветру, и вздрагиваю каждый раз, когда Арман кусает мою губу, одновременно сжимая моё бедро.

Просунув вторую руку за мою спину, он резко притягивает меня и усаживает к себе на колени. Не дав возможности даже вздохнуть, Власов снова пленит мои губы. Накрывает ладонями мою попу и, сжав до сладкой боли, вжимает меня в свою твёрдую грудь. Из моей груди рвётся протяжный стон, когда он поднимает руки и пробирается прохладными пальцами под мою футболку.

Откуда-то раздаётся клаксон – словно обухом по голове. Я тут же прихожу в себя и разрываю сумасшедший поцелуй. Фокусирую взгляд на мужчине, у которого я сижу на коленях, так и не убрав руки с его шеи. Его довольная ухмылка, глаза наполненные победой и весь его вид кричит – а я говорил!

Отрезвляет меня.

Убираю руки с этого совершенного тела, замахиваюсь, намереваясь влепить ему оплеуху. Но руку перехватывают в воздухе до того, как она приземляется на его щетинистую щёку.

– Не в этот раз, детка, – довольно улыбается, сжимая моё запястье до красных пятен.

– Козёл! – шиплю я на него и порываюсь слезть с его колен.

Он продолжает меня держать, а я ёрзаю, как идиотка, толкая и царапая его. Добиваюсь только того, что оказываюсь ещё ближе к нему, а этот козёл этим только забавляется. Упираюсь руками в его грудь, но вспотевшие от напряжения и волнения ладони скользят по шёлковой рубашке, и… О, чёрт!

Убираю руки от него, словно ошпаренная. Чувствуя, что краснею как рак, поднимаю глаза на Власова, который едва сдерживает смех.

Я коснулась его… члена! Господи, какой стыд!

Находясь в каком-то замешательстве, я будто выпадаю из реальности, а Арман, устраивая свои руки на моей заднице, притягивает так, чтобы я оказалась прямо на… нём. Твёрдый, словно камень, и… и он… просто огромный! По телу пробегают волнительные мурашки, а уши буквально пылают от стыда.