Но иногда… Нечасто… Кукла открывает глаза. И тогда она начинает видеть их. Нити, которые тянутся к самому кукловоду, и руку, что дёргает за них.

Значит, и им кто-то управляет, думает кукла. Стало быть, он тоже чья-то марионетка? Так как же разобрать в этом бесконечном спектакле под названием Жизнь кто в кого играет? Кто кукловод, а кто – марионетка?

Есть только один способ – написать свой сценарий и самому взять в руки нити судьбы.

В тебя играли? Теперь ты сыграешь в них. И заставишь дослушать её до конца – симфонию твоего отчания...

3. ЭКСПОЗИЦИЯ/ – 1 –

Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад и когда горит восток.

Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервётся пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, —
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.

Ты поймёшь тогда, как злобно насмеялось всё, что пело,
В очи глянет запоздалый, но властительный испуг.
И тоскливый смертный холод обовьёт, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.

Николай ГУМИЛЕВ

«Волшебная скрипка»

– 1 –

За девять лет до событий пролога

– Мамуль, как я выгляжу?

Кручусь перед зеркалом. Нравится, как юбка моего наряда идёт красивыми волнами при каждом движении. Платье почти взрослое, шёлковое. И я чувствую себя реально старше. Ведь мне сегодня исполнилось тринадцать. Значит, с этого года на фортепианных конкурсах я уже буду выступать в категории «Юниоры», а не «Дети».

Мама целует меня в макушку, поправляет тугие локоны – она впервые сегодня разрешила мне накрутиться на настоящие бигуди!

– Ты чудесно выглядишь, Феёныш. – Обнимает за плечи, разворачивает к зеркалу. – Смотри, какая взрослая. Скоро тебя будут за мою подругу принимать!

Мама у меня красавица. Выглядит куда моложе своих лет. Как говорит: потому что твой отец меня обожает. Моя мама невысокая, худенькая и хорошенькая. Я, в туфельках на небольшом каблучке, тоже страшно взрослых, действительно уже почти одного роста с ней.

– Это же хорошо! – радуюсь её словам.

– Нет, Феёныш, – ласково щелкает меня по носу, – не спеши взрослеть. Детство – самая чудесная пора, малыш.

– Ууу, – надуваю губы, – детство – отстой!

– Эй, – мама грозит пальцем, – никакого слэнга! Ты же – настоящая леди. А это значит, сама нежность, скромность, культурность.

Складывает ручки на уровне груди, опускает глаза, хлопает ресницами. Очень похоже изображает моего репетитора по этикету – Настасью Карловну.

Мы вместе хохочем взахлёб.

– Идём, малыш, – она обнимает меня за талию. – Пора, встречать твоих гостей. Помни, ты – хозяйка вечера, я лишь на подстраховке.

Перемигнувшись, как две заговорщицы, мы спешим в гостиную.

И я только сейчас замечаю, что комната, привычная с детства, изменилась – дизайнеры, нанятые мамой, превратили её в палату сказочного замка: рукотворные декорации соседствуют с голографическими фигурами. Это добавляет мистичности и тайны.

– Ух ты! – невольно вырывается у меня, когда рядом проплывают полупрозрачные Шрек и Фиона.

Да, я, конечно, уже большая девочка, но обожаю мультики. А особенно, сказки про принцесс. Ведь я и сама принцесса – мамина и папина. Поправляю заколку, в виде миниатюрной тиары, от которой волосы каскадом льются на плечи. Ещё раз провожу по зеленоватому шёлку платья – ах, как играет, переливается! Прямо, как мои глаза – золотисто-зелёные. Кошачьи, как говорит мама. Зажмуриваюсь и загадываю: пусть сегодня явится мой принц! Непременно – самый прекрасный на земле.