Дома жизнь кажется нерадостной, серой. Мать измотана, больна, вся в заботах. Дети постоянно задираются, выясняют отношения. В семье нет лада. Отец занят только работой: уходит рано утром и приходит поздно вечером. Домик их очень маленький. Места мало, поэтому старший сын спит на полу в комнате. Утром отец, собираясь на работу, иногда нарочно наступает на ноги Мерика, как будто нечаянно натыкается, и каждый раз после этого в ярости пинает его со всей силы, поэтому ребенок постоянно поджимает ноги, чтобы только не получить от отца. В душе его растет тихая ненависть к отцу, и это чувство портит все его детство. Если б можно было нарисовать атмосферу в семье красками, то она была бы темно-серая с черными разводами. Так воспринимается жизнь в семье этим мальчиком: у них нет ни праздников, ни гостей. Они живут очень уединенно, мать занимается хозяйством, отец на работе, дети сами по себе: кто как может, тот так и растет. Очень часто Мерик уходит из дома, шатается по улицам, разглядывает все вокруг, отдыхает от той нервозной обстановки, которая царит в доме.

Он радуется природе, с любопытством разглядывает окружающих. И жизнь за счет внешних впечатлений кажется не такой безрадостной.

Вот он гуляет недалеко от красивого особняка, огороженного высоким забором, и вдруг видит, как из ворот выходит подросток чуть старше его. Что-то в его облике необычно, может быть, спокойствие, которое излучает вся его фигура, доброжелательное выражение лица, очень выразительные сине-фиолетовые глаза, богатая одежда, наличие драгоценностей. Весь облик говорит о необычности этого ребенка. Мерик встает и долго смотрит на этого ребенка: как он выходит из ворот, как дает какие-то распоряжения охраннику, как тот выходит из ворот и направляется по улице в его сторону. Минсек, увидев взгляд этого ребенка, останавливается возле него и обращается к нему с большим участием, вниманием и доброжелательностью:

– Здравствуй, как тебя зовут? Ты к кому-то здесь пришел в гости? Может, тебе подсказать что-то или чем-то помочь?

Невероятно теплое и доброе отношение волной проходит по всему существу Мерика, он продолжает наблюдать за Минсеком, не может оторвать взора от его глаз и ответить тоже ничего не может, а только кивает головой. Минсек в ответ улыбается:

– Ты что, не можешь говорить?

Мерик наконец-то сглатывает и глухим голосам отвечает:

– Могу.

– Такты кого-то здесь ищешь?

– Нет, просто гуляю.

– Гуляешь? А как тебя зовут?

– Мерик.

– А меня зовут Минсек. Если хочешь, можешь приходить ко мне, не просто так смотреть, а приходить ко мне в гости, хорошо?

От изумления несколько онемев, Мерик машинально кивает головой.

– Сегодня я занят, мне нужно сходить по делам, давай завтра я тебя встречу у ворот в час дня, хорошо?

Он опять, вместо ответа, кивает головой.

– Хорошо, тогда я пошел, не опаздывай, завтра я буду стоять здесь и ждать тебя. Пока!

И он убегает. Мерик долго еще стоит, глядя вслед Минсеку, и не может понять: неужели бывают такие люди? Как он мог подойти просто так и заговорить? Сколько теплоты и нежности было в его голосе! Он стоит, словно завороженный, еще не верит, все еще думает, что над ним пошутили, и медленно бредет домой. Дома все так же, как всегда. Он быстро ужинает, помогает маме и ложится спать. И во сне перед ним все мелькает: лицо подростка, которое было таким необычным, таким непохожим на все другие лица, что от него как будто исходило сияние, такой необычный цвет глаз… Он думает о том, как будет завтра, как они встретятся, что будет. Он, правда, не верит всему этому, и только слабая надежда теплится в душе, что это была не шутка. И он, как никогда, ждет следующего дня, от перевозбуждения даже не может уснуть, а утро все не наступает и не наступает. Он не замечает, как проваливается в сон, и просыпается опять от резкого окрика отца и боли в ногах: «Расставил тут ноги, пройти невозможно!». Он быстро поджимает ноги, но в душе мелькает радость: все, наступил этот день, я сегодня иду в гости. Он бежит помогать маме по хозяйству, чтобы быстро успеть сделать все дела и быть к обеду свободным. Он делает все с такой радостью и с такой любовью, что мама не может нарадоваться, и когда он отпрашивается пойти погулять, она отвечает: «Конечно, сыночек, иди. Ты уже все дела сделал». Хорошо умывшись и надев свою самую лучшую одежду, причесав волосы, он бежит. Он очень боится опоздать и потому прибегает чуть раньше. Он стоит возле ворот и ждет мальчика, когда же тот выйдет, и вдруг ему кажется, что он не выйдет, что это была шутка, мало ли, что он мог сказать! Но ровно в час из ворот выходит Минсек: «Ты уже здесь, как здорово, проходи!». И открывает перед ним дверь. В воротах стоит насупившийся и недовольный охранник, весь его вид выражает крайнее недовольство по поводу прихода этого мальчика в дом и как будто говорит: «Нечего делать таким оборванцам в нашем доме!». Но никто не обращает на него никакого внимания, и мальчишки, дружно разговаривая, идут в дом.