«Однако было бы величайшей глупостью оставлять этих людей в своём тылу, – думал он. – Рассредоточение египтского войска, либо уход в родной Египет, пусть и с богатыми трофеями на руках, означали бы потерю инициативы и, в конечном счёте, стратегическое поражение. Так быть не должно, ведь врагов добивают любой ценой. Их изводят под корень, словно сорные растения. Стоит кому-нибудь из лидеров выжить… тьфу… и проблемы возникнут по-новой. Действительно, в карательных операциях промежуточных вариантов не существует. Ведь там, за городскими стенами, укрылись ничуть не лучше, чем я сам… один-в-один похожие на меня… словно братья-близнецы… кровожадные чудовища, для которых человеческая жизнь не стоит ни гроша, а коварство является неотъемлимой частью проводимой политики. Так что, раз пошла такая пляска, «или ты съешь, или съедят тебя» – истина, не подлежащая двойному толкованию. В этом жестоком мире выживает сильнейший, всё остальное вторично».


В соответствии с правилами военного искусства египетское войско обложило Кадеш плотным кольцом осады. Задержка, продолжительностью в полтора месяца, позволила войску фараона построить защитные конструкции из стволов деревьев и, поочерёдно, придвинуть их вплотную к неприятелю, состыковав между собой и взяв верхнюю часть городских укреплений на прицел лучников.

Попутно египтяне сами устроили засаду в восточных предгорьях, в которую угодил трёхтысячный отряд наёмников-митаннийцев, направляющихся из Междуречья на помощь осаждённому гарнизону. О его приближении своевременно предупредили дозорные капитана Пенре, контролирующие дальние подступы к охраняемой территории.

Ну что ж… Появление митаннийцев учитывалось предварительным планированием, и египтяне были готовы к такому развороту событий. Отправленные фараоном на перехват вражеского отряда подразделения состояли из двух тысяч отборных лучников с дальнобойными композитными луками, одной сотни пеших копейщиков и нескольких эскадронов лёгкой кавалерии. Заняв исходные позиции, они заблокировали выход из узкого участка безымянного вади (высохшего русла реки), через который должен был пролегать путь наёмников.

То, что произошло далее, нельзя было назвать равной схваткой.

Засада обернулась кровавой бойней, начавшейся с одномоментного обстрела неприятеля тысячами стрел с тяжёлыми бронзовыми наконечниками. Расположившись в верхней части нависающих над левой стороной ущелья скал, лучники принялись бить по вражеским воинам, застигнутым врасплох.

Паника и, как следствие, деморализация противника. В критический момент множество людей теряет рассудок – такова природа человека.

И, даже узрев опасность в лицо, митанницы не находили мер противодействия.

Что уж говорить: пребывая в низине, весьма проблематично защищаться от летящих сверху стрел. Посланные фараоном лучники обладали прекрасной выучкой и высокой точностью попаданий, отточенной в ходе длительных тренировок. В довершение произошедшего, неприятеля ожидал ещё один сюрприз. Укрывшихся под защитой валунов и гужевых повозок наёмников, внезапно накрыла прицельная стрельба с противоположной, то есть правой стороны ущелья.


Стрела, стрела… ещё стрела.

Пара секунд уходит на перезарядку лука.

Запасные стрелы подаёт напарник, готовый подменить тебя в случае усталости, либо дрожания рук. Ещё несколько секунд уходит на сопровождение передвигающейся мишени, прикидочное упреждение и сам выстрел. Скорострельность составляет пять выстрелов в минуту, а результативность близка к 20 процентам. Каждая пятая стрела остроконечным жалом скорпиона впивается в живую плоть.