– Ну да. Может, и эпидермиса, – соглашается Стас. Не поймешь его, когда всерьез, а когда придуряется. – Эти эксперты никогда по-русски не выражаются. Надо осмотреть Стафеева, как мыслишь?

Но осмотр ничего не дал. На теле Стафеева не оказалось ни одной царапинки.

– Одно из двух, – говорит Озолина Дробышеву. – Либо он невиновен, либо они действовали вдвоем. Но тогда я ничего не понимаю. А ты?

– Есть у меня одна версия. Вернее, след, – отвечает Дробышев. – Картузов просмотрел всю запись на диске. Она сделана с одного места, с того, где на тумбе стоит телевизор. Видимо, там замаскировали дистанционную видеокамеру, работающую при включенном компьютере. Точнее, ноутбуке. Пока они кувыркались на тахте, шла запись на жесткий диск. На включенный ноутбук ведь никто внимания не обращает. Система, в принципе, простая, но без определенных навыков не обойдешься.

– Полагаешь, Анжела сама бы не додумалась?

– Предполагаю. Все, кто ее характеризовал, говорят, что девчонка она была простоватая. Даже Ксения о ней, в общем-то, невысокого мнения. Блондинка не блондинка, но близко к этому. Возможно, что шантажировать любовника ее кто-то надоумил. Потом он же установил программу с камерой, и научил пользоваться… Предположим, что у нее еще дружок был. Помнишь, Ксения говорила, что Анжела особым целомудрием не отличалась? Они даже ссорились, когда вместе снимали жилье, из-за того, что Анжела приводила домой парней. А что, если к кому-то из своих дружков она и обратилась за поддержкой?

– Резонно, – соглашается Озолина. – Тем более что долларов у Веревкиной мы не нашли. А они, скорее всего, были. Надо изучать окружение Анжелы и Стафеева.

– Яволь, мой генерал. Сейчас перекусим и поедем со Стасом в этот самый «Розовый лотос». Будем от печки плясать.

Там, в «Лотосе», всё и встало на свои места. Картузов, опрашивавший сотрудников фирмы, обратил внимание на то, как одет сетевой администратор Карим Рузаев. На улице жара, а парень в водолазке парится. И брюнет, вдобавок. Но виду опер не подал. Побеседовав с Рузаевым, вызвал на лестницу Дробышева, который как раз просматривал в отделе кадров личные дела.

– Думаешь, царапины на шее скрывает? – сразу врубается майор. – Давай так поступим: возьми фотографию из личного дела и дуй к своей кошатнице – попробуй провести опознание. А я пока еще со Стафеевой переговорю.

Заходит майор к Стафеевой в кабинет. Та сухо кивает:

– Присаживайтесь. Что, уже закончили?

– Нужна помощь, Ольга Викторовна. Можно как-то получить информацию о личных автомобилях ваших сотрудников?

– Можно. Но вам ведь не все автомобили нужны, верно? – усмехается бизнесвумэн. – Я догадываюсь, что вас интересуют синие хэтчбэки. Вот, служба безопасности подготовила список. Я только ждала, когда вы спросите.

Достает из ящика стола листок бумаги:

– Всего четыре подходящих под описание машины, включая «Фольсваген» мужа. Только вы не торопитесь с арестами. Хватит того, что Игоря зря задержали.

И опять глаза свои зеленые и наглые щурит – насмехается. Тут Дробышев не стерпел:

– Зря, думаете? А для профилактики? Чтобы больше по любовницам не шастал?

Ничего не ответила Стафеева. Лишь губы трубочкой сложила. Красивые, к слову, губы. Выразительные. Но Дробышев, чтобы не отвлекаться, уже смотрел на куцый список. Вот те на: а Рузаева в списке-то и нет.

Выходит в коридор, думает. Отсутствие Рузаева в списке – не алиби. Во-первых, не факт, что у него автомобиля нет. Служба безопасности не ГИБДД, могли и промохать. Во-вторых, он мог и чужой машиной пользоваться… И тут, видит майор, идет по коридору высокий черноволосый парень, в руке стаканчик с горячим кофе держит. Одет в летнюю рубашку с короткими рукавами, но застегнут на все пуговицы и в галстуке. Дресс-код, так сказать.