– Встречался, – отвечает Стафеев с такой интонацией, будто в плен сдается.

– После трех?

– Где-то так. В районе того.

– Чем занимались?

После очередной театральной паузы Стафеев нехотя признается: сексом занимались. Но потом он ушел. Хозяйки квартиры, говорит, не видел и вообще не знает, кто она такая.

– Значит, ушли в половине четвертого, Латынину не видели, никого не убивали? – уточняет Дробышев.

– Именно так.

– Когда уходили оттуда, сумка в руках была?

– Ну да, была. Я это, шмутки свои забрал из квартиры. Личные вещи.

– Включая ноутбук?

– Какой еще… А, ноут Анжелы? Не брал я его… Вообще-то я перед вами не обязан отчитываться. Я думал, мы просто поговорим. Теперь вижу, что без адвоката не получится.

– Тогда вам придется проехать с нами в отдел.

– Зачем? Это что, арест?

– Пока что нет. Но вам необходимо дать показания следователю. И как можно быстрее. Это в ваших же интересах.

– С вами ехать, или на своей можно? – небрежно спрашивает Стафеев. А сам ключи в руке вертит.

Смотрит Дробышев на эти ключи, потом незаметно подмигивает Картузову:

– Можете на своей. Только капитан с вами сядет.

Пока, почти час проторчав в пробке, добирались до райотдела, там уже очутился адвокат Стафеева. Но и Дробышев зря времени не терял – по дороге успел по телефону обсудить ситуацию с Озолиной, наметили план действий.

Озолина провела допрос, но он ничего не дал. Обвинение в убийствах Стафеев отмел начисто, никакой дополнительной информации не сообщил.

– Хорошо, – преподносит сюрприз Озолина. – Тогда, Игорь Александрович, придется осмотреть ваш автомобиль. Вот ордер.

Смотрит Стафеев на ордер, вздыхает. Но молчит.

Выходят они втроем на улицу, а там уже ждут Дробышев, Картузов и понятые. Стас начинает осматривать машину. В бардачке находит пачку долларов – пять тысяч, в кармане на спинке водительского сидения – компьютерный диск.

– Деньги чьи? – спрашивает Озолина.

– Мои, – хмуро признается Стафеев.

– А на диске что?

– Рабочие документы.

– Извините, но мы должны проверить.

В кабинете Озолиной устроили просмотр. На диске оказалась почти полуторачасовая запись свидания Стафеева и Анжелы, включая интим. Но всю запись не просматривали. Стафеев, потолковав с адвокатом, признался:

– Анжела меня шантажировала. Записала однажды на камеру, а потом стала требовать деньги. Я согласился – жена, если бы узнала, сразу бы подала на развод. И с фирмы бы выперла без вариантов.

– Ваша жена очень богата? – спрашивает Озолина.

– Наверное, да. Лимонов на пятьдесят баксов наверняка потянет. Богатая?

– Откуда у нее столько?

– От покойного отца.

– Понятно. И сколько Анжела запросила?

– Сначала сорок тысяч баксов, потом десять скинула. Я ей привез тридцатку, но на месте уломал скинуть еще пятерку. У меня и вправду с баблом не очень. Супруга расходы контролирует, свободных денег в обрез. Но я Анжелу не насиловал и не убивал. Секс – был, не отрицаю.

– Еще скажите, что по обоюдному согласию, – встревает Картузов.

– Ну-у, почти… – мнется Стафеев. – Я предложил. Сказал – отработай напоследок. Но она особо и не возражала. Для нее это, как два пальца об асфальт.

– Значит, не возражала? – нажимает капитан.

– Говорю же.

– Обычный секс к обоюдному удовольствию?

– Не знаю, как насчет удовольствия, но… – мямлит Стафеев, косясь на Озолину. – В общем, минет она мне сделала. Сама так захотела. Мол, тороплюсь я, давай по-быстрому… Дурак я, конечно. Надо было сразу уйти, как деньги отдал.

– Это верно, уходить надо вовремя, – соглашается Дробышев. – Тогда и мы бы вас не задерживали.

Стафееву предъявили обвинение по второй части статьи сто пять – убийство двух и более лиц при отягчающих обстоятельствах. Ночь он провел в следственном изоляторе.