– Хочешь сказать, что это – она?

– Она, – осторожно согласился я, чтобы не ляпнуть лишнего.

Пазл почти сложился. Этот тип подумал, что на койке сидит Татьяна. Из этого вытекало, что он не знает жертву в лицо. Странно. Если он сообщник и ехал на теплоходе, он обязательно должен знать Татьяну. Неужели он появился на теплоходе недавно?

Похоже на то. Но как он сюда попал? Последняя остановка была около часа назад возле какой-то деревушки. Кажется, Верещагино. Сел там? Но что он делал в глухой деревне?

– Можно, я опущу руки?

– Нет!.. Хочешь сказать, что ты – Прохор?

– А кто же еще? – на голубом глазу поинтересовался я.

– Не свисти. Прохора убили.

– С чего ты взял?

Он снова посопел.

– В криминальной хронике видел.

Вот оно что. Кажется, у меня появлялся шанс, пусть и слабенький. Самое главное, я примерно представлял, как смогу запудрить «шкиперу» мозги.

– Кого ты видел, Прохора?

– Ну-у, не его самого. Сюжет видел об убийстве.

– Вот именно, что сюжет. Прохор – это я.

Он прищурил и без того маленькие, как у борова, глаза.

– А кого тогда завалили в Дудинке?

– Друга моего убили, кореша, с которым мы вместе на зоне чалились. Хотели убить меня, а грохнули Егора.

– Это как? – свинячьи глазки расширились.

– По ошибке. Он только что с зоны откинулся и пригреб ко мне домой. – Я продолжил осторожно лепить горбатого, понимая, что моя версия может в любой момент рассыпаться в труху. – Я его оставил и поехал в лавку за жратвой. По дороге пацанов встретил, остановился с ними перетереть. А когда вернулся – он уже готовый.

– В смысле?

– В смысле, что какая-то падла пришла без меня и грохнула моего другана. Вместо меня, наверное.

– За что?

– Вот и мне хотелось бы знать.

Повисла пауза. Соображал он, видимо, туговато.

– Документы есть?

– Конечно. В ветровке.

– Доставай. Только без фокусов.

Я выполнил распоряжение.

«Шкипер» долго и внимательно рассматривал фотографию в паспорте, косясь на меня.

– Так ты что – дом сжег вместе с трупом? Решил по ходу следы замести?

– Именно. Пока не разберусь в том, кто меня подставил.

– Понятно… А я уж подумал, что самозванец объявился.

– Какой я самозванец? Мне бы вычислить, кто меня заказал. Потому и с Татьяной решил по душам потолковать.

Я мотнул головой в сторону Наташи.

– И чего?

– Ничего она не знает. Правда, теперь я знаю, из-за чего вы решили их убрать.

– Из-за чего?

– Из-за наследства, естественно.

Упоминая о наследстве, я пытался спровоцировать бородача на откровенность, но он промолчал. И тогда я рискнул проявить любопытство:

– Слушай, как тебя зовут?

– Какая тебе разница?

Мне не понравилось, как он напрягся. И палец лег на спусковой крючок. Что-то его насторожило. Или он просто решил, что я слишком много знаю? Размышлять было некогда.

– Кстати, если ты мне не веришь, у меня есть интересный документ.

– О чем ты?

– Посмотри в боковом кармане.

Я изобразил самую миролюбивую улыбку, которую только мог, и лениво помахал правой рукой.

Он вздохнул и, наклонив ствол пистолета, озадаченно уставился на мой боковой карман. Секундной расслабленности противника мне хватило, чтобы сгруппироваться и провести свою коронную двойку: левой в солнечное сплетение и правой в челюсть. Бородатый всхлипнул и завалился вбок, выронив пистолет на пол.

Я обернулся. Проводница сидела с округлившимися глазами. Но, что поразительно, молчала. Впрочем, подобное бывает, когда с перепугу пропадает голос.

– Наташа, ты в порядке?.. Кивни мне – ты в порядке?

Она пожала плечами. Вот, глупая. Сказал же – кивни.

– Я тебе все объясню. Главное, ты меня не бойся и не кричи. Я тебе плохого не сделаю. Понимаешь?

На этот раз она кивнула.