– Мама! Я тебя везде ищу.

Девочка появилась на палубе внезапно, из открытых дверей, ведущих в холл средней палубы. Покосившись на меня, недовольно сморщила конопатый носик.

– Пошли отсюда. Ты мне нужна.

Татьяна развела руками:

– Извините, договорим в следующий раз.

– Конечно, конечно. А как зовут вашу прелестную дочку?

– Дочку зовут Марина, – сердито сказала девочка, ухватывая мать за рукав летнего плаща. – Чао.

Они ушли. Теперь я точно знал, что это мать и дочь, а муж-папаша куда-то сплыл. Очень информативно, чего уж тут… Хотя и такая информация может сгодиться на крайний случай.

Между тем небо затянули тучи и как-то незаметно похолодало. Я решил вернуться в каюту. Да еще аппетит разыгрался – с утра-то не жрамши. Достав из сумки сало (спасибо Витьку), присел к столику и вдруг увидел свернутый вдвое листок бумаги. Малява? Черные, жирные буквы угрожали и требовали: «Почему не открыли иллюминатор?! Не вздумайте закрывать!! Ждите сигнала! Напоминаю – клиенты в семьдесят шестой».

Поднял голову – кто-то в мое отсутствие на треть приоткрыл иллюминатор. Моя ловушка сработала, но почти вхолостую. Я ведь специально не открыл иллюминатор. Хотел спровоцировать заказчика на действия, которые могут его выдать. Однако он поступил просто, проникнув в каюту в мое отсутствие. Похоже, со мной ведет игру один из членов экипажа.

Неужели все-таки Наташа? У проводниц свободный доступ к ключам. Но не только у них. Наверняка есть отдельный комплект. Кроме того, если знать заранее номер каюты, можно еще и свой дубликат изготовить. Сейчас это пара пустяков. Поэтому версия с Наташей лишь шаткое предположение. А вот то, что клиенты действительно находятся в семьдесят шестой каюте, теперь сомнению не подлежит. Вот и выбирай…

Перекусив, я вернулся на палубу. В каюте не думалось, тянуло на простор и свежий воздух. Что же делать? Если я смоюсь, их убьют. Если пойду к капитану – посадят меня за убийство Прохора. Как пить дать – посадят!

И не факт, что мое заступничество спасет Татьяну и девочку. Может, переговорить с Татьяной и рассказать о готовящемся покушении? Но что это даст? О заказчике я все равно почти ничего не знаю, кроме того, что это женщина среднего роста, светловолосая и, возможно, кудрявая. А еще одета в джинсовый костюм. С такими приметами на теплоходе наберется несколько десятков. А толку-то? Тем более что эта кудрявая блондинка может быть лишь посредником.

Предположим, Татьяна обратится к капитану и попросит о защите. Но от кого? Заказчик неизвестен. А меня наверняка задержат и влепят срок за убийство Прохора. Один раз я уже пытался помочь женщине, и что из этого вышло?.. Зачем мне эта любительница клюкнуть в одиночестве? Но вот девочка…

Лучше всего написать письмо, а самому слинять с деньгами. Да вот письмо без конкретики мало поможет жертвам. Не убьют сегодня – расправятся позже. Если бы в письме указать предполагаемого заказчика, то это его засветит, и жертвы получат шанс на спасение. Только как я найду эту чертову Натали? И времени остается все меньше и меньше. Если мне дадут отмашку, а я замешкаюсь, может случиться все, что угодно. Кто знает, на что способны эти люди? Уж на убийство они точно способны…

Так я размышлял часа два. Еще сильнее похолодало, и начал накрапывать дождь. Ничего путного в голову не лезло. И я подумал: «Да, ты можешь смотаться. Более того, тебе уже пора сматываться. Но если убьют эту забавную конопатую девчушку, то… То лучше уж сразу утопиться в Енисее».

Жребий брошен

Татьяна сидела в каюте одна. Увидев меня, удивленно вскинула брови.

– Извините, это снова я. А где ваша чудесная девочка?