Я хожу по этой тропинке уже четыре года и до сих пор не могу принять этого. Я бы хотела забыть сюда дорогу и больше никогда не вспоминать. Тогда и в моей душе настанет покой. Но это невозможно. Теперь, вместо уютного дома родителей, я вынуждена приезжать сюда, чтобы навестить их. И это самая душераздирающая встреча.

Я остановилась в нескольких метрах от нужных могил, когда увидела рядом с ними сестру, которая старательно засовывала цветы в металлические вазы, убирая сухие в сторону.

Я вобрала в себя как можно больше воздуха и выдохнула, после чего медленно стала приближаться к сестре. Под обувью зашелестел зеленый газон, и из-за этого звука Дженни поняла, что я приехала.

– Я думала, что ты уже не приедешь, – тихо сказала она, не оборачиваясь.

– Как я могу пропустить этот день и оставить тебя одну. Просто много работы. Прости, что опоздала, – объяснила я свою задержку.

Дженни поднялась на ноги и посмотрела на свои старания, обняв себя руками. Смесь из различных цветов украсили серый вид гранитных камней, создавая более красочный.

– Вот именно так папа всегда говорил маме, когда он опаздывал на их годовщину свадьбы. – Дженни повернула голову и посмотрела на меня своими проницательными зелеными глазами. – Ты очень похожа на него. Даже оправдываетесь одинаково.

Я поджала губы и шагнула ближе к сестре.

– А ты похожа на маму. Даже не обижаетесь одинаково.

Дженни улыбнулась и обняла меня. Я обняла ее в ответ, прижав щеку к ее макушке.

Я очень люблю свою сестру. Она единственный родной человек, который у меня остался. Только благодаря ей я все еще твердо стою на ногах и понимаю, что есть ради кого улыбаться и радоваться жизни. Поэтому я стараюсь чаще видеться с ней, чаще звонить и узнавать о ее делах как можно тщательнее. Мне важно знать, чем она занимается на протяжении всего дня и мне спокойнее, если я знаю досконально всех, с кем она общается.

Нет, это не гиперопека. Это желание знать все о своей сестре ради своего спокойствия. После трагичной и несправедливой смерти родителей меня будто заклинило. Я по-настоящему начала бояться за жизнь сестры, будто вокруг нее одна лишь опасность, которая каждую секунду угрожает ей. В моей голове произошел сдвиг, и я теперь вижу вокруг одну лишь мрачную угрозу. Я понимаю, что живу в страхе, который делает из меня параноика и мешает жить нормально.

– Они уже четыре года лежат под землей, а убийца до сих пор расхаживает на свободе, – проговорила Дженни и тяжело вздохнула.

Я обняла ее крепче. Наверно, это самая главная причина, почему я так внимательна к безопасности своей сестры. Убийца действительно на свободе, и я не знаю, что от него ожидать. Кто он такой, чем ему помешали наши родители. И, самое главное, следит ли он за нами, чтобы в подходящий момент застрелить так же. Я не знаю, что в помыслах этого ублюдка и это меня нервирует.

Я могу узнать о том, что происходит вокруг моего обвиняемого, но не могу понять, чем не угодила наша семья неизвестному убийце. Моя задача находить доказательства, чтобы оправдать человека, но найти хотя бы что-то, что поможет мне найти убийцу родителей, у меня не получается. Зацепок ноль.

События трехлетней давности.

Я ударила по столу следователя. Тот вздрогнул от неожиданности и выдохнул, виновато опустив глаза. Я смотрела на него убийственным взглядом, не находя никаких оправданий его словам.

– Что ты сказал? – вкрадчиво спросила я.

– Мейзи, пойми. Мы год бились над тем, чтобы хотя бы что-то найти против убийцы. Облазили каждый угол вашего дома, двора, проверили всех знакомых твоих родителей. Даже всех клиентов твоего отца, из-за освобождение которых могли отомстить, но ничего не нашли. Чтобы продолжить работу, нужны доказательства, которые мы искали год. Мы потратили на это год, Мейзи. – Теперь он поднял на меня глаза. – Ты сама это понимаешь, сама наблюдала за нашей работой, сама старалась провести расследование. Убийца сработал настолько профессионально, что даже следы своих ботинок стер. Начальник потребовал закрыть дело в связи с нехваткой доказательств. Мне жаль.