Каждый получил свое задание, охрану по территории усилили и принялись ставить еще больше камер.

– Эмин, мы и так живем под прицелом камер. Куда еще больше? – возмутилась мама.

– Диана, это необходимость.

– Каждый шаг прослеживается… Я дома не могу быть как дома!

Отца было не переубедить. Он взмахнул рукой, мол, достаточно, и они вместе с Эльманом сели в машину и куда-то уехали.

Я еле впихнула в себя завтрак и вернулась в свою комнату.

В ней уже копался Мурад.

Он разворошил все мое постельное белье, занавески возле окна висели неряшливо, и все выглядело так, будто комнату обыскивали. Я нашла Мурада в гардеробной.

– Ты сошел с ума? Что ты делаешь? – мой голос дрогнул.

Здесь осталось нетронутым лишь мое нижнее белье. Я тихо выдохнула: слава богу, я успела переложить колье от Эмиля именно туда.

Мурад двинулся на меня, и я поняла свою оплошность: надо было позвать Эльмана. Не оставаться с ним наедине.

Боже, за что он опять это делает?

– Ты думаешь, я не понял, что ты лжешь? Под твоим окном череп человека об фундамент приложили. Там кровищи – иди посмотри.

Мурад, вообще-то, был красив внешне.

Но вместе с тем таким жестоким, что никакая красота не заставит девушек быть с ним добровольно. Я так думала.

– Я не хочу на это смотреть. Уйди из комнаты, пожалуйста. Я должна навести здесь порядок.

У Мурада, конечно, тяжелая рука, но сейчас бить не должен. Все дома, он никогда так не делал. В любой момент ко мне могут постучаться и снова задавать вопросы.

– Почему подарки все с подоконника убрала?

Я оглянулась.

Я сделала это за несколько минут до полуночи. Чтобы Эмиль смог проникнуть в комнату. Я ждала его и не ждала одновременно. Хотела его ласки и вместе с тем понимала – все должно быть кончено.

Но подарки ради Эмиля убрала. Чтобы он пришел.

– Я начала разбирать их, но не успела…

– И что разобрала? – вопросы сыпались с невероятной скоростью.

Я вернулась взглядом к брату и вспомнила, что вообще-то он хотел быть следователем. Пожалуй, в этой области он мог стать лучшим специалистом.

– Портрет… там был красивый портрет, – вспомнила я первое, что попало в голову. – Подарок от Руслана Басманова.

Мурад пристально осмотрел меня и крепче сжал челюсти. Желваки заиграли на его лице, прямо как у папы в моменты, когда он был в ярости.

Мурад схватил меня за руку, и я тихо вскрикнула.

– Пусти!

– Где твое кольцо на безымянном?

Я думала, он сломает мне палец.

Когда боль отпустила, я посмотрела на свою руку в его захвате. На пальце действительно не было кольца…

– Ты его никогда не снимала. Подарок от Эльмана, – брат скривился. – Где оно?

Когда Мурад этого не ожидал, я выдернула руку из его хватки. И отшатнулась. А он для чего-то прошел к двери и запер ее.

– Это низко, Мурад, – мой голос дрогнул.

– Чего?

– Ты готов на все, чтобы получить желанную похвалу от отца – даже с помощью грязных методов уличить свою сестру в чем бы то ни было. Только у тебя ничего не выйдет.

Я указала рукой на дверь:

– Покинь мою комнату. Мне надо отмыть ее после той грязи, что ты здесь наворотил!

Мурад замахнулся.

Между замахом и ударом прошла секунда. Не более.

Было бы чуть больше – я бы увернулась. Успела. И не лежала бы на полу, жалко слизывая кровь со своей губы.

Она опухнет. Я знала это наверняка.

Я не поднималась, отслеживая перемещения Мурада по его ступням, и резко зашипела от боли: Мурад потянул меня за волосы, чтобы ему не сильно было наклоняться, и прошептал:

– Я говорил тебе, что буду воспитывать. До помолвки уже не успею, но до свадьбы весной – вполне. Шелковой станешь. Твой муж еще спасибо мне скажет.

– Не трогай меня, – процедила сквозь зубы.