Мама то плакала, то смеялась, то отказывалась верить в реальность происходящего. Мы с Яной по очереди подносили ей чай и успокоительные. Заставляли поесть, иначе она забывала. Мама сто раз звонила отцу, чтобы хоть что-то для себя прояснить. Я слышала.

- Сережа, - лепетала она в трубку, - но что случилось? Ведь у нас же все было хорошо?

Но Сережа, видимо, так ничего толком и не объяснил.

Через месяц мама худо-бедно пришла в себя. Я взяла себя в руки, и хотя мне ужасно этого не хотелось, позвонила отцу и договорилась с ним встретиться.

Может быть, мне удалось выбить из него какое-то признание? Например, почему он ушел настолько внезапно? Тогда, когда никто ничего подобного не мог предположить? Когда я всего за неделю до его ухода нашла в уборной забытый мамой тест на беременность? Хорошо хоть отрицательный.

Нет, нет и нет. Папа всегда был мастером ухода от ответов. Единственное, что я узнала — ушел он не к молоденькой красотке, а к своей коллеге из исследовательского института. Женщину звали Марией, она была на пару лет старше папы и внешность имела совершенно обычную. Наверное, их крепко связали общие интересы.

Я, тогда девятнадцатилетняя, ехала домой на метро и мечтала, чтобы поезд шел вечно, а мне бы никогда не пришлось идти домой. Дома мама ждала, что я вернусь и дам надежду. А еще Яна. Она-то ни на что не надеялась и в первый же день папиного ухода заявила, что он никогда не вернется. Но я слышала, как она сдавленно рыдает по ночам, накрыв голову подушкой. Я мысленно проклинала отца и ни капли не стыдилась этого. Было очень жаль Яну — ей было всего семнадцать, ей нужно было готовиться к ЕГЭ, а тут такое.

Не мог дождаться, пока она школу закончит, старый козел, думала я, слушая по ночам Янкин плач. До сих пор я виню отца за то, что Яна плохо сдала экзамены, хотя все одиннадцать лет учебы была твердой хорошисткой.

Яна хотела стать врачом. Как я. Но с такими результатами экзаменов об этом нечего было и думать. На платном отделении учиться было дорого, таких денег у мамы не было. Я заикнулась о том, что можно попросить нужную сумму у папы, но мама с Яной так на меня посмотрели, что я больше никогда не поднимала эту тему.

В конце концов все закончилось хорошо. Относительно. Янка выучилась на медсестру, устроилась в частную клинику и, честно говоря, ее зарплата нас здорово выручала. Мама не жаловалась после ухода папы, но пояса нам пришлось подзатянуть основательно. Все-таки на мамину зарплату учителя прожить втроем было не так просто, даже с учетом маминого репетиторства. Когда Яна стала приносить деньги, мы вздохнули свободнее.

С учетом всей некрасивости истории, папины нравоучения меня не тронули. Кто бы говорил о нравственности и о том, как подло бросать любящего тебя человека…

Я напряженно вслушивалась в тишину в коридоре. Было непонятно, ушел Юра или еще нет. Выходить я не собиралась. Потому что не хотела в тысячный раз повторять одно и то же, а не потому, что, например, чувствовала себя виноватой.

В конце концов, в чем я виновата и перед кем? Да, я разлюбила одного человека и полюбила другого. Так бывает. Может, это у меня наследственное.

Я вообще считаю, что наши отношения с Юрой начались из-за папы. Юра оканчивал университет, в котором я тогда училась на третьем курсе. И как-то очень вовремя оказался рядом, когда папа отколол номер с уходом из семьи. Юра всегда был со мной. Утешал и поддерживал. Так незаметно мы стали парой. А теперь я думаю, может, я просто перепутала благодарность с любовью?

Теперь же все встало на свои места. Я встретила мужчину, которого полюбила на самом деле. Конечно, до того дня в парке аттракционов я была уверена что люблю Юру настоящей искренней любовью. Но я ошибалась.