— Нет. Пока ничего не надо. И я отказываюсь не потому, что мне его жаль, Миш, — поднимаю на друга глаза. — Мне совершенно не жаль его. Ни капли. Но я просто не знаю, где он сейчас: задержался ли в России или вернулся в штаты? А искать его в городе – всё равно, что иголку в стоге сена.

— Тут ты права, — берёт своё слово Саша. — Может, пробить по своим каналам?

— Вряд ли мы его найдём. Всё же он нерусский. А с этим будет, скорее всего, тяжелее. Соня права, мы не знаем, где он сейчас. И уехал ли. У тебя же нет знакомых в аэропорту? — спрашивает Марина.

— Нет.

— Вот и у нас нет.

Да, если бы были, то было бы проще пробить его и узнать, уехал Андерсен или же нет.

Я задумалась, но уже не о мужчине, который не может оставить меня в покое, а о совсем другом. Точнее, о другом мужчине и о том, к чему он может быть причастен. Это никак не выходит у меня из головы, как бы я ни пыталась переключить мысли.

Я постоянно возвращаюсь в воспоминаниях к разговору с Леной и к её рассказу о случившемся с Шестинским.

Моей руки кто-то коснулся, и я вздрогнула. Подняла голову вверх.

— О чём ты задумалась? — слегка обеспокоенно спросила меня Света.

— Да так. Пустяки, — махнула рукой, вливаясь в всеобщий разговор.

На ночь мы остались на даче у друзей все вместе. Было уже поздно ехать обратно. Да и дети устали, поэтому решили все вместе остаться тут, благо места хватало всем. А уже утром поехали в город.

Весь оставшийся день провели с Полей дома. Готовили кушать, играли и занимались: учились считать, писать и читать. У меня очень смышлёная, умненькая девочка, которой я очень горжусь. А вечером смотрели мультики и вместе легли спать – моя Бусинка никак не хотела ложиться этой ночью спать одна.

Утром отвела малышку в садик, а сама направилась на работу. А там погрузилась в бумаги, график, который нужно было составить девочкам на операцию, и остальную рутину. На этой же неделе у меня по плану две операции, но не допоздна, а с самого утра, как было до этого. Поэтому просить Марину забрать Полину не нужно будет.

После обеда столкнулась с Алисой, нашей новенькой, которая пришла совсем недавно. Она как раз спрашивала у меня о графике на этой неделе.

— Алис, у тебя на этой неделе одна операция. Ставлю тебе так, потому что ты у нас новенькая и тебе нужно привыкнуть. По поводу дежурств обратись к старшей медсестре. Я только по операциям.

— Спасибо большое, Софья Александровна, — девушка мило мне улыбнулась, но я никак почти не отреагировала на это, потому что быстрым шагом в мою сторону шёл Егор.

Несмотря на расстояние, я сразу заметила обеспокоенное выражение его лица, и его напряжение в ту же секунду передалось и мне. Как-то сразу я поняла, что что-то случилось.

— Соня, — позвал он, и я услышала выдох облегчения, будто он искал именно меня.

Я тут же забыла, что около меня продолжала топтаться Алиса, и шагнула навстречу Егору.

Приблизившись, Свободин прикоснулся к моему локтю, но так нежно и трепетно, что где-то в глубине моей души вспыхнуло незваное тепло, которое против воли охватило меня, рассыпаясь мурашками по коже.

Я пыталась убедить себя, что прикоснулся он ко мне чисто машинально, но мне это плохо удавалось.

— Егор, что случилось? — будто во сне я подняла руку и невесомо коснулась пальцами руки Егора. Он был обеспокоен, и эта нервозность передалась мне, я сразу подумала о Виктории Викторовне.

— Сонь, хорошо, что я тебя встретил. Маме плохо.

— Что с ней?

— Головные боли.

— Иди в палату, я сейчас приду.

Егор посмотрел на меня, кивнул и, развернувшись, направился обратно в палату. Я шагнула было за ним, но вдруг услышала около себя вздох. Алиса! Я совершенно забыла, что она здесь. Повернувшись к девушке, я рассеянно пробормотала: