К нашей компании присоединился невысокий щуплый мужчина с огромными залысинами.

– А, здравствуйте, здравствуйте. – Увидев всех нас, он вздрогнул и сдал немного назад. – Рад, очень рад видеть. Надеюсь, вам понравится мое изобретение, да. Квэнти Арлетт передала вам миску? Артефакты работают в связке, да-да, без миски ничего не выйдет. Кладите еду в сделанную мною миску и…

– И когда несчастный пес посмеет ухватить что-то еще, не из миски, он взвоет от болевого шока, – гневно фыркнула я.

– Эйлин, это правда? – от шока Гел разом отбросил формальную вежливость.

Но… Но я не была против.

– Да. Я слабый маг, но чутье у меня превосходное.

И мне было ничуть не стыдно говорить такое. Потому что это реальность. Я действительно ощущаю токи силы в разы чутче, чем все остальные маги, и не вижу смысла в ложной скромности.

– Да, и я просто не успел это написать, – Ведерри выпятил вперед цыплячью грудь, – животное должно подчиняться хозяину! Если животное не подчиняется, оно должно страдать до тех пор, пока не поймет, где его место!

– Да на тебя самого надо нацепить эту цепь, – потрясенно выдохнула Арлетт. – Чудовище. Гел, прости. Я не могла предположить, что твою проблему решат таким образом!

– Я понял, – кивнул он и присел на корточки перед Тшерром, – прости меня, дружище. Прости.

Ухватившись за цепь, Гел разорвал ее и бросил под ноги артефактору.

– Вы получите справедливую оплату за ваш труд, алвориг Ведерри.

– Нет такого закона, чтобы животное превыше человека ставить, – выплюнул тщедушный мужчинка.

– Нет такого закона, – согласился Гел. – Доброго дня. Арлетт, Даррел. Эйлин, позволишь тебя проводить?

– Д-да. Но я немного тороплюсь, – улыбнулась я и погладила довольного Тшерра, который и думать забыл о лежачей забастовке. – Дочь с няней осталась, и я немного волнуюсь. Все формальности соблюдены, но… Но мне немного страшно.

Гел как-то ненавязчиво перехватил мою руку и устроил мои пальцы на сгибе своего локтя. И все это так невзначай, мимоходом, что я даже не сообразила возразить. А после и не захотела.

«Что ты делаешь, Эйлин? В твоей жизни уже был мужчина, и во что это вылилось?» – пронеслось у меня в голове. Но…

– Твой супруг на работе? – небрежно спросил Гел. – Или…

– Я разведена, – отрезала я и высвободила руку. – Отец моей прекрасной дочери – чудовище.

– Прошу простить мою бестактность. – Гел перехватил мою руку, опустился на одного колено и…

И обжег поцелуем мою кожу.

– Я ни в коем случае не хотел тебя обидеть, Эйлин. Просто я ничего о тебе не знаю, вот и ударил по больному. Позволь мне искупить свою вину?

– Проводи меня до хорошей кофейни: хочу купить дочери и Карин пирожных. – Я не смогла устоять против его улыбки.

И против его серебряно-серых глаз тоже. И вообще, прошло уже столько лет с моего последнего поцелуя, что…

«Остановись, Эйлин! Потом больнее будет!» – крикнула я на саму себя.

Но Тшерр так весело и задорно скакал вокруг нас, что совсем не хотелось задумываться о будущем. Зачем, если сейчас все хорошо?

Отбросив лишние мысли, я позволила себе насладиться прогулкой. Шли мы довольно неспешно, и моя рука вновь оказалась в плену Гела. Мужчина спокойно и с юмором рассказывал о своей учебе в Академии Стихий и о том, что теперь Арлетт, его ровесница и подруга, мечтает затащить его в преподаватели.

– А какой из меня профессор? Я же после Академии… – тут он осекся, криво улыбнулся и перевел тему: – А вот и самая чудесная кофейня.

Я подняла глаза и усмехнулась:

– А вот и мое фирменное везение.

– Прости? – Гел недоуменно посмотрел на меня.

Но я только отмахнулась и спокойно прошла внутрь той самой кофейни, на террасе которой нас с Деми обидели. А я, признаться, так и не смогла привыкнуть к такому отношению.