“Я был рад этой случайной встрече…”

Она на миг замедлила шаг. Морозный воздух защекотал дыхание, а пальцы непроизвольно сжали книгу в руках. Она не понимала, что именно её тревожило больше: его уверенность или её собственная реакция. Он остался настоящим джентльменом, даже несмотря на её колючие слова.

Эмилия вздохнула, чуть опустив голову. Внутри прокралось еле уловимое сожаление – лёгкое, почти незаметное, но оно всё-таки было.

“Может, я была слишком груба…”

Мысль вспыхнула и погасла, а она вновь ускорила шаги, будто пытаясь убежать от своих же раздумий. Но этот день оставил в её сердце небольшой след, скрытый под покровом снега и гордости.

Вечером, уже дома, Эмилия сидела у камина, рассеянно поглаживая пальцами обложку своей книги. Отец что-то обсуждал с гостями в кабинете. Прислуги занимались своими делами. Никто не обращал на неё внимания – и это было к лучшему. Она боялась, что на её лице всё ещё отражены переживания дня.

Зима заключила город в свои ледяные объятия. Ночи стали длиннее, а мысли Эмилии – тревожнее. После той встречи у озера её разум не знал покоя. Она вновь и вновь перечитывала одну и ту же страницу книги, почти не вникая в смысл слов. Всё, о чём она могла думать, – это зелёные глаза, казавшиеся в тот день ещё светлее, чем при их первой встрече.

Эдвард тоже терзал себя бессонницей. Ворочаясь в постели, он снова и снова прокручивал в памяти каждую деталь их разговора: улыбку девушки , её застенчивый взгляд, её голос… Всё казалось ему чем-то хрупким, нереальным, но бесконечно желанным.

Морозные утра сменяли друг друга, и каждое из них находило Эдварда у замёрзшего озера. Он приходил туда под предлогом утренних прогулок и свежего воздуха, но сам знал, что настоящая причина – неугасающее ожидание увидеть её снова. Её лицо с высоко поднятой головой, холодный взгляд и резкие слова – всё это неотступно всплывало в его мыслях, заставляя его возвращаться к этой самой скамье снова и снова.

Он стоял у берега, вглядываясь в лёд, покрытый узорами трещин, но время от времени его взгляд непроизвольно возвращался к тропинке , ожидая её. Каждый раз сердце замирало на мгновение, когда вдали появлялись чьи-то силуэты, но ни один из них не был ею. Однако он не сдавался.

Эмилия, выходя из консерватории после занятий, часто бросала взгляд на дорогу, ведущую к озеру. Внутри неё жила борьба: гордость тянула её домой, но что-то другое, едва уловимое, вело в другую сторону. Она прекрасно понимала, что вела себя грубо в прошлый раз, но это упрямое чувство защищённости заставляло её отталкивать людей прежде, чем они успеют проникнуть хоть немного глубже.

“Он просто иностранец… И он ничего не значит,” – пыталась она убедить себя, но память упорно подбрасывала ей его взгляд – спокойный и чуть насмешливый, но без злобы.

И вот в один из дней, после долгих размышлений, она наконец решилась. Её шаги привели её к знакомой тропинке, где снежный покров был чуть утоптан от частых прогулок. Сердце стучало чаще, но она продолжала идти, решительно и уверенно.

Подходя к знакомому месту, она заметила чёткие следы на снегу – свежие, ведущие к скамье у замёрзшего озера. Её сердце вдруг застучало быстрее, хотя она и не хотела в этом признаваться. Но мысль о том, что он мог быть там, почему-то поселилась в голове. Эмилия замедлила шаги, не решаясь обойти поворот. Снег предательски скрипел под её ногами, вырывая её из раздумий.

Она сделала последний шаг, и взгляд её остановился на знакомой фигуре. Эдвард стоял у самого берега, чуть склонившись вперёд, разглядывая лёд, словно изучая его трещины и узоры. Её появление он заметил сразу – его плечи едва заметно выпрямились, но он не повернулся. Эмилия замерла, не зная, стоит ли подходить ближе. Внутренний голос подсказывал, что нужно просто развернуться и уйти, но что-то не давало ей этого сделать.