Первые послевоенные выступления
Для Рокоссовского играли в Овруче. Юрий Цейтлин вспоминает, что маршал «сидел, положив ногу на ногу, прямой и спокойный, не реагируя, не улыбаясь, не аплодируя…» Рознер нервничал: «Рокоссовскому ничего не понравилось… я не могу играть… он не хочет слушать!..» К счастью, за кулисы пришел адъютант командующего: «Константин Константинович просил передать, чтобы вы не обращали на него внимания. Он никогда не улыбается и не реагирует. А концерт ему очень нравится…»
Яков Басин дополняет: «После концерта состоялся “товарищеский ужин”, и растроганный К. Рокоссовский за неимением ничего другого под рукой подарил Э. Рознеру коробку “Казбека”, написав на ней: “Как жаль, что такие люди, как вы, живут только один раз”. Эту коробку Э. Рознер хранил всю жизнь как одну из величайших реликвий (кстати, вместе с афишей “Королевского кабаре” в Стокгольме, где ему сопутствовал в свое время особый, как он считал, успех)».
Дополнительные концерты
В тот год помимо гвардейского значка Рознеру вручили его первые медали – «За трудовую доблесть», «За оборону Москвы», «За освобождение Варшавы». Он стал заслуженным артистом БССР.
Во время войны Рознер сотрудничал с двумя музыкантами, которые сами были бэндлидерами. Я имею в виду композитора и пианиста Тофика Кулиева и трубача Алексея Семенова.
Семенов возглавлял джаз, созданный по инициативе Исаака Дунаевского, превратившийся позже во Фронтовой джаз-ансамбль Клавдии Шульженко и ее супруга Владимира Коралли. В дальнейшем трубачу доведется руководить театральными оркестрами в Ленинграде (Театр миниатюр Аркадия Райкина, Театр эстрады)[23].
Тофик Кулиев, имея опыт работы в джаз-оркестре Александра Цфасмана, организовал Госджаз в Азербайджане. Кулиев напишет – для Рознера и вместе с ним – пародийные фантазии «Очи черные», «От двух до пяти», будет участвовать в подготовке первой послевоенной программы рознеровского оркестра и первых программ возрожденного коллектива в 50-е годы (фантазия на тему музыки из индийского кинофильма «Бродяга»).
Семен Мандель
Летом и ранней осенью 1944 года оркестр Эдди Рознера снова в Москве. Он выступает в саду «Эрмитаж» и записывается на пластинки. Лотар Лямпель мог стать в эти годы первым советским крунером, поющим на английском языке. Но, видимо, записи на языке родины джаза не предполагались, а напеть те или иные вещи на русском Лотару Лямпелю не позволили из-за… слишком сильного немецкого акцента.
Эрика Рознер:
С трехлетнего возраста мне уже разрешали слушать концерты отца. Мы жили тогда в апартаментах гостиницы «Москва». Я помню автомобиль, на котором отец должен был ехать на концерт. Это был элегантный лимузин с шофером. Масса людей окружила машину, все хотели получить автограф. Два года спустя я сидела в зале, в первом ряду… Наконец, вышел отец и обратился «Здравствуйте, публика» – с ужасным ударением на «у». Мне этот момент не понравился, а зал качался от аплодисментов.
Яков Басин приводит (сохранив орфографию документа) подписанный Рознером приказ по оркестру от 15.03.1945 года:
«За последнее время литературная часть программы джаза как конферанс так и тексты песен произносятся со сцены с большими ошибками с точки зрения русского языка, маршрут гастролей джаза приближается к центральным районам союза где особенно важно правильность русского языка, обратить внимание исполнителей солистов вокалистов: Лямпеля, Гофмана, Маркевича, Каминскую и конферансье Вальдмана на правильное усвоение песень-текстов».
Через два месяца Рознер стал готовить программу «Вот мы и празднуем!»