Люсьен даже не расстроился. Он вернулся в Мегаполис и начал с начала путь к вершинам спекуляций на знакомом ему супермегабазаре Падл. Довольно быстро Люсьен овладел этой наукой и понял, что не греет. К тому времени он обзавелся небольшой недвижимостью, приносившей доход без больших усилий, и успокоился.

Отношения с Мун Рос стали откровенно прохладными. Она ревновала его ко всему, что хоть как-то напоминает женщин. Ее изнутри съедал этот монстр подозрений, укрепившийся сознанием, что она на три года старше Люсьена, и то, что в юности было ее преимуществом, к тридцати годам стало, по ее мнению, великим недостатком. Пару раз ревность Мун Рос даже направляла взор Люсьена к объекту, как оказывалось, достойному, и он пользовался случаем. Он не хотел как-то обижать Мун Рос, а совершал эти акты измены между прочим, от тоски, в поисках тишины, от треска – это трещала по всем швам их с Мун Рос семейная лодка. И они не находили никаких сил, чтобы ее чинить и стараться удержать на плаву.

Мун Рос понимала, что всё делает неправильно, но уже не могла остановиться и систематически отравляла Люсьену жизнь. Сначала напрасно подозревая в изменах, а потом, когда Люсьен стал находить «понимающих» его женщин вне семьи, Мун Рос задыхалась от праведного гнева: «Я же говорила!..». В какой-то момент излета их отношений Мун Рос, глядя на спящего Люсьена, отчетливо поняла самку богомола и сама ужаснулась этой мысли, не понимая, как они с Люсьеном могли из большой любви дойти до большой ненависти.

Потом дошло даже до «зверского избиения» беззащитной женщины по терминологии Мун Рос. Однажды напряжение между Мун Рос и Люсьеном вылилось из обычной вялой перебранки в «побоище» семейного масштаба. Мун Рос вдруг вспомнила Люсьену его мнимые измены, а частично, как отметил про себя Люсьен, и не мнимые, но не пойман – не вор. Она так завелась, что уже едва сдерживала себя, но не плакала, это Люсьена неприятно удивило, в глазах Мун Рос он уже не видел даже тени любви, в них была ненависть. А это тоже сильное чувство. Тогда она напомнила Люсьену его «подлую» и многолетнюю связь с Эпл.

– Ты еще мой детский сад вспомни, – сказал Люсьен почти миролюбиво и добавил уже злобно, не удержался: – А как твой новогодний подарок мне, совсем юному мальчишке на первом курсе!

Мун Рос опешила и прошипела тихо и грозно: «Скотина». Вслед за этим Люсьен понял, что красивые, с маникюром и длинными ногтями пальцы Мун Рос, которые он так нежно любил целовать, как будто было это в прошлой жизни, кроме прелести, являются очень грозным женским оружием. Мун Рос впала в агрессивное состояние, когда человек уже ничего не соображает, и пошла в атаку.

Притом примерно в половине убийств во время семейной ссоры виноват простой кухонный нож. Ежегодно в этой великой зимней стране производят 35 млн штук металлических столовых приборов, 10 млн лопат, почти два миллиона топоров, а еще вилы, косы и прочий хозяйственный инвентарь. Об этом Люсьен прочитал где-то в газете и тут же вспомнил, когда Мун Рос, как мельница крыльями, размахивая руками, двинулась к Люсьену. «Давай прекращай это…» – Люсьен не успел договорить, как острым ногтем Мун Рос рассекла Люсьену щеку. Он почувствовал, что выступила кровь. «Фредди Крюгер, давай заканчивай эти свои шутки». – Он попытался урезонить Мун Рос, но она уже ничего не слушала, а наступала с явным намерением расправиться с этим мерзким богомолом. Люсьен стал подставлять руки и пытался маневрировать, но комната была маленькой, и бежать было особо некуда. Отступить на кухню Люсьен побоялся. Там, конечно, не было лопат, кос и вил, но вилки, ножи были в достатке. Тогда Люсьен, отбивая острые когти Мун Рос, подвел ее за собой к кровати и, выждав мгновение, толкнул ее прямо в лоб открытой ладонью. Мун Рос потеряла равновесие и упала на кровать.