“Дюнина, да он тебя нравится, как мужчина...” - пронеслась мысль, и я почувствоала, как горят мои щеки.

Я поймала себя на мысли, что хочу, чтобы он прикоснулся ко мне или запустил ладонь в мои волосы.

“Очень своевременно…” - скривилась я и отвела взгляд, больше не желая подобных мыслей на ужине.

- Ты выглядишь взволнованной? Все в порядке? - спросила миссис Оливер.

- Устала немного и волнуюсь перед докладом… - проговорила я, закрываясь улыбкой.

- Ты справишься на “отлично”, даже не сомневайся, - она ободряюще накрыла мою ладонь.

- Надеюсь, - улыбнулась я, но, теперь представляя, что на меня будет смотреть Генри, опасалась сбиться.

Чтобы немного прийти в себя от очередного открытия, я, извинившись, направилась в дамскую комнату, и прохладная вода вместе с влажной салфеткой помогли отвлечься.

Вернувшись на террасу, я обнаружила, что вся компания засобиралась по домам, и была рада этому факту.

Собравшиеся прощались друг с другом, уже не соблюдая деловой этикет, а Генри продолжал разговаривать с Карлом и Гвен, и в результате на подъездной дорожке остались только наши машины.

Мы с миссис Оливер ждали в салоне, однако, едва разговор закончился, и Генри направился к своему Бентли, к нашему авто подошла Гвен вместе с каким-то мужчиной, судя по всему, из службы безопасности короля.

Он открыл дверь с моей стороны и немного наклонившись, протянул руку.

- Мисс Дюнина, вас просят пройти в другую машину, - произнес он, нависнув надо мной.

Я бросила взгляд на Бентли, которая так и не тронулась с места, и поняла, что из ресторана я поеду вместе с Генри. И не факт, что в свой отель.

“Ну не съедят же меня”, - тихо проговорила я и вышла из машины.

Гвен, как ни в чем ни бывало, улыбнулась и опустилась на сиденье, я же направилась вслед за телохранителем, отмечая его военную выправку, и понимала, что наступил следующий этап нашего с королем взаимодействия. Еще одна страница книги по имени “Генри”.

Передо мной аккуратно распахнулась дверь, и я, пряча волнение, села в автомобиль.

16. Глава 16.

Едва я опустилась на сиденье, дверь за мной закрылась, но машина почему-то не трогалась с места, и это было странно.

Генри в это время разговаривал по телефону по-немецки, и, не прекращая беседу, коротко кивнул, будто давая позволение приблизиться к нему, войти в его личное пространство.

“Почему мы стоим…” - я посматривала то на водителя, то в окно, но вопросов вслух не задавала.

Продолжая слушать немецкую речь, я иногда бросала взгляд на короля и вновь чувствовала, что меня тянет к нему. Темная сторона Генри не оттолкнула меня. Напротив, я ее приняла, приняла разумом, а не идя на поводу у эмоций, поняла логику его поступков и хотела узнать больше об этом человеке.

Я обращала внимание на все. То, как он держит телефон. Одновременно небрежно и изящно. То, как он откинулся на спинку сиденья. То, как он грациозно опустил руку на подлокотник, отделявший меня от него.

Будто я собирала его образ по-новой. Штрихи. Детали из которых складывался его портрет. Его аристократичная кисть и длинные пальцы. Его точеный королевский профиль и благородная стать. Его ровный баритон и правильно поставленная речь. В нем гармонично сплетались кровь предков с их многовековыми традициями и современность с ее прогрессом и новаторством. Странный и в то же время идеальный симбиоз.

Наконец, он дал отбой и посмотрел на меня, но его телефон вновь завибрировал. Бросив взгляд на экран, Генри на секунду задумался, будто решая, стоит ли говорить при мне, и все же ответил на звонок.

- Готовь людей. Они пошли на мои условия… - выслушав собеседника, произнес он по-французски. - Да. Выражаясь твоим языком, это победа… - пауза. - Не слишком расслабляйтесь. Предстоит много работы… - пауза. - Сейчас у меня больше возможностей воздействовать…