Антон отвернулся, не выдержав ее взгляд.

– Я каждый день, всю эту грёбанную жизнь только и делала, что отдавала, – продолжала она, скрепя зубами. – Только и делаю, что отдаю! Меня учили отдавать! Все эти пророки, в какую религию не ткни, все они только и твердят, что надо отдавать – и тогда ты будешь счастлив. Но посмотри! В какой из вселенных счастливая физиономия выглядит так? – она клыкасто улыбнулась, расширив глаза до двух блюдец. – Я постоянно. Отдаю любовь. И что получаю? Знаешь, на что похож мой мир? Будто меня заперли в цирке. В кунсткамере! И подключили ко мне кучу трубок! И мною питаются! – она снова зарыдала, спрятав лицо в ладонях. – Я больше не могу. Надоело. Этот мир ужасен. Мне так надоело.