Я ухватилась за золоченую ручку, брезгливо скривившись (ну абсолютно всё в этом заведении мне не нравилось).

– Кто мог додуматься назначить деловую встречу в подобной пафосной дыре? – бубнила я, с трудом открывая тяжеленную дверь.

Войдя в помещение, я осмотрелась: легкие белые тюли в дуэте с золотистыми портьерами создавали эффект безвкусной дешевой роскоши, серый паркет под ногами вообще не вписывался в цветовую гамму интерьера, гигантские люстры из хрусталя и золота свисали, как сталактиты, с потолка, а белоснежные стены напоминали стены лечебницы. Пока я рассматривала оформление ресторана после недавнего ремонта (как оказалось, абсолютно бесполезного и ничего кардинально не изменившего, по крайней мере, в лучшую сторону уж точно), ко мне справа подкралась девушка в форме чем-то походившей на школьную и, дружелюбно улыбнувшись, спросила с чрезмерной и ненатуральной вежливостью:

–– Добрый вечер, вы бронировали столик?

–– Я что, похожа на сумасшедшую?

–– Что?

–– Ничего. Меня ждут.

–– Прости, задержался, – сказал вовремя подоспевший Антон, взяв меня под локоть. – На производстве, как всегда, проблемы. Ты представляешь, эти полоумные идиоты по ошибке сыпанули аскорбинку в малиновый сироп от кашля – и он посинел. Удивительно, да?

– Удивительно что? Что он посинел? Или что на производстве лекарственных препаратов допускают ошибки?

– Что там работают полоумные идиоты, – хихикнул брат.

– Да, согласна, это и впрямь удивительно. А еще что удивительно, так это то, что ты целыми днями там ошиваешься, а толку – ноль? – вздохнула я, подсчитывая в уме убытки.

– Я нашего министра обхаживаю целыми днями, – недовольно сказал он. – Зачастил на производство. Все вынюхивает что-то… крайне неприятный тип. Улыбается, кивает, любезничает, а сам высматривает, к чему бы придраться.

– Ну и пусть себе высматривает на здоровье, у нас не к чему придраться. Или есть? – с подозрением я посмотрела на брата.

– Нет, не к чему, – он спешно замотал головой, подпитывая возрастающее подозрение.

– Хорошо, если так. И большую партию они испортили?

– Внушительную.

– Вот премию им в этом месяце пусть и выдадут сиропом. Гляди, и кашлять перестанут, и пополнят запасы аскорбинки в организме – двойная польза. А деньги только портят людей.

– Софи, это жестоко.

– А халатность на рабочем месте не жестоко? Утилизируйте сироп срочно, пока надзорные органы не нашли этот кошмар! Я оправдываться перед ними не собираюсь и штраф платить, между прочим, тоже.

– Куда утилизировать?

– Куда угодно. Спустите в канализацию: крысам тоже кашлять вредно, да и сладкое они любят.

– Понял! Будет сделано!

Тони вел меня в сторону приватных кабинок, держа крепко за руку. «Еще лучше, – покорно следуя за ним, думала я. – Мало того, что меня практически обманом заманили в это отвратительное местечко, так сейчас еще и заведут в эти жутчайшие приватные кабинки, в которых уединяются проститутки с клиентами». Брат тем временем остановился у одной из дверей, повернувшись ко мне.

–– Тебе плохо? – испуганно спросил он.

–– Очень! Ты куда меня припер?

–– Ты снова бледная, – игнорировал вопрос Антон. – Тебе обязательно надо обследоваться. Ладно, после поговорим, – он распахнул дверь, пропуская меня вперед.

На с-образном диване, взявшем в осаду небольшой одноногий столик, сидел мужчина в светлом пиджаке, что-то увлеченно рассматривая на экране мобильного, но, стоило мне войди в помещение, как он тут же поднял на меня взгляд. Я замерла на месте, уставившись на его лицо (почему-то оно показалось знакомым). «Нет, не показалось, – подумала я. – Я точно видела этого человека раньше, но где и когда? Надо непременно вспомнить!» Брат прижал ладонь к спине и аккуратно подтолкнул меня вперед, ближе к столу.