– Что ты несешь? – театрально нахмурился Ярослав, а сам-то занервничал.

– Думал, я не узнаю, что ты трахал эту малолетнюю практикантку прямо в лаборатории средь своих любимых мензурок? Весь институт уже знает! По-твоему, каково мне было слушать о ваших плотских утехах? Приятно? А каково мне было после этого заниматься с тобою сексом? Меня тошнит от тебя до сих пор!

Подписав оставшиеся страницы, я сунула листы в папку и бросила ее Ярославу.

– Я трахал ее только потому, что моя законная жена не давала трахать себя! – взбесился он, подскочив с кресла. – Решила, что я ослабел умом и не вижу, что происходит?

– А что происходит?

– Мало того, что ты никогда не любила меня, так ты еще и не хотела меня, как мужчину. Не удивлюсь, если выясниться, что у тебя все это время кто-то был на стороне.

– Зря ты судишь людей по себе. Я не изменяла тебе никогда, меня это интересовало меньше всего. Просто, заболев идеей о рождении ребенка, ты не старался ни доставить, ни получить удовольствие, совершая механические возвратно-поступательные движения, которые очень быстро надоедают. Я не видела смысла в сексе с мужчиной, который не возбуждает.

– Ты говоришь как шлюха! Тебе бы только получить кайф! А я все делал по совету опытных врачей!

– Изменял – в смысле?

– Ты невыносима! С тобой стало невозможно разговаривать!

– Да ты со мной никогда и не разговаривал.

– А о чем разговаривать-то? О твоей работе?

– Ну почему обязательно о моей? О твоей, – нагло, с вызовом улыбнулась я. – Рассказал бы мне о служебном романе, например. О сексуальном разнообразии, которого у тебя, по-видимому, было вдоволь, в отличие от меня… Фу! хоть бы презерватив додумался надеть. Или ты целенаправленно ее оплодотворил, так сказать, про запас?

– Я ненавижу тебя, – спокойно сказал Рассказов, тяжело вздыхая. – Ты не женщина… ты… – не договорив, он поднялся с места.

Я снова улыбнулась, не позабыв хмыкнуть.

– Ты хоть бы сказал, кто родился: сын или дочь?

– Дочь.

– Поздравляю, – сказала я без сарказма, искренне, и Ярослав это понял.

– Спасибо, – тоже искренне ответил он. – Прости меня, Соня, что все так закончилось.

– Главное, что все закончилось вовремя, а как – неважно.

Дверь в прошлое закрылась навсегда.

–– Так будет лучше, – сказала я, откинувшись на спинку кресла, а после подумала: «Мечта Рассказова сбылась: у него родился ребенок, а у меня даже мечты нет». – М-да…

Мне очень возжелалось погрузиться в тоскливые мысли, но появление брата не позволило даже начать погружение. Его блаженная физиономия разозлила.

–– И чего это твой благоверный с утра на людей кидается? Хочу заметить, что муженек у тебя крайне невоспитанный тип, а еще доктором наук называется, – с укором заметил Антон, усаживаясь в кресло.

– Во-первых, он кандидат наук, а не доктор, во-вторых, «муженек» бывший.

–– Как это – бывший? Ты шутишь?

–– А похоже, что я шучу?

–– Похоже, что нет, – пожал Тони плечами. – Ну и сволочь! Бросить жену в такой момент!

–– Оставь его, пусть катится к чертям. Так будет лучше.

–– Кому так будет лучше? – не оценил моего спокойствия брат.

–– Мне уж точно, – отмахнулась я, желая покончить с этой темой раз и навсегда. – А ты чего шатаешься без дела? Пришел позлить меня?

– Вообще-то, поговорить о деле.

–– Ну так говори.

–– Да ладно, это не срочно, – тут же махнул Тони рукой, – позже поговорим… Слушай, а у него что, баба есть, да? – как-то заговорщицки прошептал он и даже наклонился немного вперед.

–– Не знаю, – солгала я, скорее всего, машинально. – Мне это неинтересно. Хочешь, его спроси. Если говорить не будешь, тогда иди. У меня нет желания трепаться впустую.