>Юпитер. Иные страсти нам неведомы: я – бог, ты рожден быть царем.

>Эгисф. Увы!

>Юпитер. Эгисф – мое творение, мой смертный брат, – именем порядка, которому мы оба служим, приказываю тебе: схвати Ореста и его сестру.

>Эгисф. Они так опасны?

>Юпитер. Орест знает, что он свободен.

>Эгисф (живо). Он знает, что свободен. Тогда его мало заковать в кандалы. Свободный человек в городе как паршивая овца в стаде. Он заразит все мое царство, он загубит мое дело. Всемогущий боже, чего ты ждешь? Порази его.

>Юпитер (медленно). Чего я жду? (Пауза. Горбится, усталым голосом.) Эгисф, у богов есть еще один секрет…

>Эгисф. Что ты хочешь сказать?

>Юпитер. Если свобода вспыхнула однажды в душе человека, дальше боги бессильны. Это уж дела человеческие, и только другие люди могут либо дать ему бродить по свету, либо удушить.

Эгисф (глядя на него). Удушить?.. Хорошо. Я, разумеется, подчинюсь тебе. Но ни слова больше, и оставь меня, твое присутствие мне невыносимо.

Юпитер уходит.

Эгисф некоторое время один, потом Электра и Орест.

>Электра (подскакивая к двери). Рази его! Не оставляй ему времени крикнуть. Я забаррикадирую дверь.

>Эгисф. Так это ты, Орест?

>Орест. Защищайся!

>Эгисф. Защищаться я не буду. Слишком поздно кого-нибудь звать, и я рад этому. Но защищаться я не буду – хочу, чтоб ты был убийцей.

>Орест. Хорошо. Средства мне безразличны. Буду убийцей. (Поражает его мечом.)

>Эгисф (покачнувшись). Ты не промахнулся. (Цепляется за Ореста.) Дай погляжу на тебя. Это правда, что ты не испытываешь угрызений совести?

>Орест. Угрызений совести? Из-за чего? То, что я сделал, справедливо.

>Эгисф. Справедливо то, чего желает Юпитер. Ты прятался здесь и слышал его.

>Орест. Что мне Юпитер? Справедливость – дело людей, и я не нуждаюсь в богах, чтоб знать, в чем она состоит. Справедливо раздавить тебя, гнусный пройдоха, справедливо свергнуть твою власть над жителями Аргоса, справедливо вернуть им чувство собственного достоинства. (Отталкивает его.)

>Эгисф. Мне плохо.

>Электра. Он качается, лицо его бледнеет. Ужас! Какое уродство… смерть человека!

>Орест. Замолчи. Пусть унесет в могилу память о нашей радости.

>Эгисф. Будьте прокляты вы оба.

>Орест. Долго ты будешь умирать? (Поражает его мечом.)

>Эгисф (падает). Берегись мух, Орест, берегись мух. Это еще не конец. (Умирает.)

>Орест (отпихивая его ногой). Для тебя, во всяком случае, это конец. Проводи меня в комнату царицы.

>Электра. Орест…

>Орест. Ну?

>Электра. Она уже не может повредить…

>Орест. И что же?.. Не узнаю тебя. Раньше ты говорила иначе.

>Электра. Орест… Я тебя тоже не узнаю.

>Орест. Хорошо. Я пойду сам. (Уходит.)

Электра, одна.

>Электра. Будет она кричать? (Пауза. Прислушивается.) Идет по коридору. Когда он откроет четвертую дверь… Ах, я этого хотела! Я этого хочу, НУЖНО, чтоб я все еще этого хотела. (Глядит на Эгисфа.) Он мертв. Так я, значит, ЭТОГО хотела. Я не понимала. (Подходит к Эгисфу.) Сто раз я видела его во сне распростертым на этом самом месте, с мечом в сердце. Глаза его были закрыты, он казался спящим. Как я его ненавидела, как радовалась своей ненависти! Он не похож на спящего, глаза открыты, он смотрит на меня. Он умер – и моя ненависть умерла вместе с ним. Я здесь, я жду, а она еще жива, она в своей комнате. Сейчас закричит. Звериным криком. Ах, я не могу больше вынести его взгляда. (Становится на колени и набрасывает плащ на лицо Эгисфа.) Чего же я хотела?

Тишина. Потом вопль Клитемнестры.

Он ударил ее. Она – наша мать, и он ударил ее. (Поднимается.) Ну вот: мои враги мертвы. Много лет я заранее радовалась этой смерти, теперь тиски сжали мое сердце. Неужели я обманывала себя пятнадцать лет? Ложь! Ложь! Это не может быть правдой: я не трусиха! Я хотела этой минуты, я все еще хочу ее. Я хотела видеть этого гнусного борова распростертым у моих ног.